Хотя изучением различных направлений защиты Каллена Дэвиса занимались уже 12 адвокатов, Хейнс Решил, что следует привлечь к этому по крайней мере еще двоих. Защите нужен был хорошо известный в Амарилло юрист, который находился бы в зале суда с одной лишь целью — не допустить, чтобы создавалось впечатление, будто туда прибыла целая армия высокооплачиваемых адвокатов из большого города, чтобы околпачить простодушных жителей округа Поттер. Кроме того, ей нужен был еще один адвокат, который работал бы "за кулисами", наводя справки о кандидатах в присяжные и давая им соответствующую оценку. Это было особенно важно, поскольку Хейнс знал, что обвинение произведет лишь поверхностное ознакомление с такими кандидатами, проверив указанные в списке фамилии лишь по местным справочникам и полицейским досье, то есть сделает обычную проверку. В этом случае защита получала не только стратегическое, по и психологическое преимущество. Хейнс с удовлетворением наблюдал, как вытягивались лица обвинителей, когда он неожиданно поворачивался к очередному кандидату в присяжные и спрашивал: "Кстати, г-жа Джонс, а как чувствует себя ваш дядюшка после удаления грыжи?" Если к тому же ему удавалось блефовать и сохранять каменное выражение лица, то это порой заставляло само обвинение расходовать свой лимит на отвод тех кандидатур, об отстранении которых Хейнс и не мечтал.

Для тщательного изучения и оценки всех кандидатур защита наняла Хью Расселла, местного адвоката, пользовавшегося известностью. Этот высокий, обходительный и толковый парень хорошо знал здешнюю публику. Его работа заключалась в том, чтобы как можно незаметней использовать имевшиеся у него связи и узнавать, чем живет каждый из кандидатов. Прекрасным источником информации были главы корпораций и руководители отделов персонала.

В первоначальном списке, представленном за несколько недель до начала отбора присяжных, содержалось 640 кандидатур, так что у Расселла дел было невпроворот. С помощью компьютера и секретарей он составил списки фамилий в алфавитном порядке, отпечатал их в десятках экземпляров и роздал своим друзьям и знакомым (главным образом юристам и государственным служащим, которые по роду своей деятельности знали очень многих). Расселла интересовали не только факты, но и всякого рода мнения и суждения, которые могли бы оказаться полезными защите.

Копии этих списков были также розданы знакомым Каллена Дэвиса в Форт-Уэрте. Те опросили сотни, а может быть, и тысячи служащих корпорации "Кендэвис индастриз", пытаясь выяснить, известно ли им что-нибудь хотя бы об одном человеке из списка. Были разысканы и тщательно изучены старые (20-летней давности) справочники о жителях Амарилло с одной лишь целью — выяснить, кто куда переехал, на какую работу поступил, сколько раз менял место работы, женат или разведен, имеет ли детей, кто из его близких умер, хорошо ли у него идут дела. Иными словами, была поставлена цель как можно глубже и подробнее изучить, как и чем живут люди, которым, возможно, предстоит судить Каллена Дэвиса. В своей конторе Расселл повесил большую карту города, на которой отметил разноцветными булавками адреса всех кандидатов. "Я хотел знать, — объяснял он, — где они все живут. Как я и предполагал, некоторые районы города были представлены лучше других. Ведь Амарилло населен в основном представителями среднего класса, и процент цветных здесь весьма невелик. Состав присяжных в таком городе должен быть достаточно однородным. Поэтому можно было смело утверждать, что любой состав будет включать в себя людей примерно одинакового социального происхождения".

27 июня, когда первоначальный список кандидатов в присяжные сократился до 150 человек, Расселл обновил имевшиеся у него сведения и развернул бурную деятельность. Частные детективы фотографировали дома будущих присяжных и записывали, в каком состоянии находится то или иное строение, его примерную стоимость, количество и марки стоявших там автомашин, содержание всевозможных надписей и наклеек на бамперах, то есть все, что могло бы указать на принадлежность кандидата к той или иной группе или категории населения. При этом расспрашивались соседи, родственники, лечащие врачи, адвокаты, парикмахеры и даже разносчики газет. Специально нанятые люди по нескольку раз в день приходили в приемную окружного прокурора, чтобы проверить, кто из кандидатов просил о самоотводе, чтобы его можно было потом вычеркнуть из списка.

"Мы искали таких присяжных, — говорил Расселл, — каких обычно подбирает прокурор. Людей добропорядочных, благоразумных, в принципе консервативных, которые не только не испытывали бы никаких симпатий к Присцилле, но, напротив, отнеслись бы к ней с отвращением. Мы хотели исключить всяких маньяков или людей с камнем за пазухой. Вот почему любая, даже самая незначительная информация могла оказаться чрезвычайно важной и дать нам ощутимый перевес над обвинением. В принципе мы хотели заставить обвинение начать с нуля".

Как только очередной кандидат в присяжные усаживался на свое место, чтобы ответить на вопросы сторон, Хейнс, Фил Бэрлсон и Майк Гибсон тут же заглядывали в досье. Расселл постоянно вносил туда все новую и новую информацию. Это давало защите выигрыш во времени, что в некоторых случаях имело для нее решающее значение. Так, например, незадолго до того, как в суд должен был явиться весьма преуспевающий бизнесмен, защита узнала, что недавно тот до полусмерти избил свою жену. "Непредсказуем", — заключил Бэрлсон. Он уже собрался воспользоваться своим правом на отвод, как получил дополнительную информацию о том, что этот человек в беседе со своим приятелем сказал, что очень хочет войти в состав присяжных, поскольку испытывает внутреннюю потребность "повесить этого подонка". Бэрлсон вздохнул с облегчением: теперь, если он умело поставит вопрос, этот кандидат сам признается в своей предвзятости и тем самым потеряет право на включение в состав присяжных.

В этом толстом досье была информация и о таких кандидатах, которые, казалось, были специально отобраны для этого дела. В таких случаях Хейнс сидел с непроницаемым лицом и молил бога, чтобы обвинение не вычеркнуло их из списка, хотя, как это ни странно, оно само, видимо, подыскивало точно таких же кандидатов, что и защита. Одним из них была Элма Миллер — 64-летняя женщина, которая часто ходила в церковь и активно участвовала в работе местной организации герлскаутов, ассоциации родителей и учителей и общества садоводов-любителей. Уж кому-кому, а ей-то вряд ли понравится Каллен Дэвис. Но вместе с тем можно было смело утверждать, что ей вряд ли придется по душе и то, что она услышит о Присцилле. Элма Миллер стала пятым присяжным. Шестым был назван Р. К. Хаббард, бывший морской офицер, работавший с несколькими группами христианской молодежи.

Защите понравилась также и Бетти Фокс Блэр. Эта 50-летняя женщина была человеком с волевым характером. Она уже давно развелась с мужем и сама воспитала двух дочерей. Работая машинисткой, она прекрасно зарекомендовала себя. Хью Расселл уже много лет знал эту женщину и теперь всячески расхваливал ее. Были все основания полагать, что Бетти здраво и непредвзято отнесется ко всему, кроме наркотиков и "свободной любви", и что она может оказаться очень полезным присяжным. Обвинение тоже поддержало ее кандидатуру, и 18 июля Бетти стала седьмым присяжным.