Молчу. Настоящих сирот, вроде меня тут немного, но вот тех, кто сироты при живых родителях - две трети.

Знаю, даже некоторые полноправные благородные завидуют дочери кухарки Розе. Причина проста - отец и мать живы, здоровы, видится можно когда хочешь, говоришь, и тебя слушают. Правда, Розе последнее время не нравиться, мама разговаривать с ней стала не как с дочерью, а будто она благородная госпожа, а мать служанка.

Начальник конницы к внебрачным дочерям относится получше, чем некоторые к полнородным. Не знаю, хорошо это, или плохо. Но вот злости в разговорах на тех, кто считай, выбросил детей, слышала предостаточно. Это Линки с отцом дружат, а вот другие...

Кому-то следует опасаться, скоро могут объявиться молодые и злобные родственницы с кучей старых обид. И поддержкой Верховного, она уже показывала, в старых дрязгах любую из "цветника" поддержит. Правда, известные мне случаи, не расходились с представлениями Госпожи о справедливости.

У самой Кэрдин тоже история, но хоть без сильной вражды. Кажется, Госпожа собирает для дочери новую ставку из лично преданных и очень неглупых людей, кто на ножах слишком со многими родами из получивших должности и чины при Рыжей Ведьме или Чёрной змее.

Вот только меньше всех старые дрязги волнуют Маленькое Чудовище.

Только и я знаю расклады. Поход за Линию - создаст новых врагов, не добавит друзей. Госпожа опасается новой внутренней войны, и хочет, что бы дочь была к ней готова.

Мне-то теперь от новой войны не деться. Хотя, кому поумнее и раньше ясно было - человек, чуть не убитый в восемь лет, не может не быть весьма злобным. И добрым одновременно. Хотя второе и не очевидно.

Позовёт - пойду воевать. И всё, пересидела одну войну, чуть не погибнув в её начале. Поживу -увижу. Слишком страшно быть возле Еггтовских свар.

– Интересно, что теперь родственники Эрри скажут, когда извещение о гибели получат?

– Наплюют, как все года до этого.

– Не скажи, - зубки у Кэрдин мелкие, как и всё остальное, и улыбка выходит презлющая, - на "извещении" подпись и печать Верховного и Дины. Не на всех "Извещениях" эти подписи стоят.

– Они далеко отсюда живут?

– Нет. Близко. И от этого особенно мерзко.

– Это да, - не думаю о будущем, если в будущем чей-то клевец пробьёт мою черепушку, то Верховному "Извещение" писать некуда будет. Одно хорошо - с такими подругами, как Динка меня не забудут.

– Тебе грустно.

– В смертях мало весёлого.

– Всё равно. Мне страшно. А если я не смогу?

– Сможешь.

– Почему?

– Ты жить хочешь.

– Страшная ты, Осень.

– Ну да. Я тоже жить хочу.

– Ты знаешь, тебя боятся?

– Ну да. Ты тоже?

– Не знаю. Ты не Дина, драться не любишь.

– Я не люблю что-либо плохо делать.

– Так Верховный говорит.

– Её слушать вообще-то полезно.

– Ты это должна лучше всех знать.

Брызгаюсь в неё.

– Ну, так я же самая умная.

Кэрдин в ответ плещет в меня.

Кэрдин Рыжая и Динка о чём-то болтают, сидя на нагретых камнях. Только Рыжая в воду не залезала сегодня. Ей только недавно разрешили без повязок ходить, и от всех занятий с оружием освободили.

Вот её бы мелкая и спрашивала. Её чуть не изрубили, плюс всадили несколько болтов. О родне говорить не любит, но о ней время-от времени, вспоминают. Во всяком случае, в прошлом году прислали столько денег, что хватило на полный доспех нового типа, да ещё полностью отделанный золотом. Получилось немногим хуже, чем у самой Динки.

Даже муж казначея, любитель красивого и необычного оружия и брони генерал Ярн приходил посмотреть, хотя ему правильнее было бы идти к мастеру.

Динка ещё пошутила: "В этой броне ты все болты, предназначенные мне, соберёшь".

Так и оказалось. Великолепная броня с одной стороны спасла Рыжей жизнь, с другой - чуть её не погубила.

У Линки с внешностью всё хорошо, такие же черноволосые да зеленоглазые, как сестра двоюродная. Вот только ростом в отца удались, и уже сейчас на многих мужчин посматривают сверху вниз, притом они обе ещё растут, но в брак вступить, не будь они дочерями своего, их рост мог бы помешать. Знаю уже, мало кому из мужчин нравится, когда подруга выше его. Линки, к тому же, ещё и умные, хотя и болтушки страшные.

Эрия перед походом чуть не плакала от счастья, оказалось за зиму нисколько не вытянулась, только самой длинной всё равно осталась. Сидит сейчас, раненную ногу на камнях греет. Будь дело до похода - кто поглупее, точно бы на тему хромоты пошутил. Но сейчас по Замку слышен стук палки Госпожи, и шутить про чью-либо хромоту никто не станет.

Над её ростом раньше посмеивались, а вот размеру и форме груди многие завидовали.

Госпожа как-то раз сказала, явно любуясь рослой красавицей.