Опять проверку дочери устраивает? Вот и понятно, зачем меня позвали. Если Динка не ответит, в кого первым ткнут, тот же вопрос повторяя?

А я? Что я? Пусть, в седле куда меньше Динки болтаюсь, донесений выслушиваю и читаю куда больше. Да и карты смотрю куда внимательнее.

Мне понятно, и кто они, и, примерно откуда. И в знании уверена. Но что скажет Динка?

– Эти петухи неоперившиеся? С гнезда выпали, - заметив, Верховный шутку не оценил, продолжает уже нормальным тоном, - Сидят где-то недалеко в одном из замков, рабынь да друг друга сношают, вино пьют, и думают, на войне они. Набеги на пути снабжения, если по-нашему уставу.

– Ну, и откуда эти понабежали.

– Подожди немного, узнаем. Там Живодёр и несколько этих остались. Доложит скоро.

– Доложит... Да он у тебя говорить-то хоть умеет или только глаза выковыривать?

Динка умудряется глазами сверкнуть получше Госпожи.

– Он вообще-то беглый раб. Как раз отсюда.

– Скажешь, и клеймо видела?

– Да.

– Что ещё рассмотрела?

– Поняла, на что ты намекаешь, хотя, вроде бы это я должна на мужиков пялиться. Так вот, этого у него просто нет. Под корень. Отрезали за провинность, или хотели в дальние степи продать, сторожить жён тамошних владык.

Он отлежался и удрал. Потому он и... Живодёр такой.

Зачем она дочь поддевает? Обычная нелюбовь взрослой женщины к молодой? Ведь сама прекрасно знает и про замки, и про Живодёра, и про его жизнь. Он же при мне не обозначенные броды на реке показывал, и где здесь чьи владения, говорил.

И так злая Динка, злится ещё больше.

Вот только, глаза статуи у живого человека - куда более страшно.

– Чьи знамёна хоть были?

– Сборище младших сыновей от всех. Узнаю где сидят - загляну для... беседы душеспасительной. Пушки дашь?

– Дам. Тут же стены во многих - ты и по лестнице легко влезешь.

– В прошлый раз свалилась - задницу отбила. Болит. Через выбитые ворота идти проще.

– По карте, там не замки, а монастыри больше, а у них стены - не против штурма, а чтобы рабы не бегали.

Госпожа поворачивается ко мне, потом к дочери. Говорит задумчиво.

– В монастыре, даже крупном, они больше трёх сотен поставить не смогут.

– Как не смогут? Дядя же пятнадцать разместил.

– Так! Сколько в нашей сотне человек?

– Бойцов - сто двенадцать, нестроевых сорок два.

– У них благородных, то есть тяжелобронных тоже сто, но может быть и плюс-минус пятьдесят в зависимости от спеси и богатства командира. У каждого - оруженосец, как минимум, в облегченной броне, тоже благородный но более низкого происхождения. Ещё трое-четверо конных слуг, легковооружённые, часто боевые рабы и один-два лучника, но эти против нас плохи совсем, да и свои их презирают. Положены по указу великого кого-то там, вот их и держат. Наёмники. К ним ещё слуги. Но те не для боя, а чтобы господам на привалах хорошо было. Во всех смыслах. Если есть возможность - ещё и обоз большой будет. С посудой, мебелью, если повезёт, ещё и девками.

– В общем, драгуны против псов-рыцарей. Будет весело.

От Рэндэрда много слов появилось. В основном ругательных, вроде любимого Динкиного блина. Ещё додумался разные вещи называть, как никто до него. Додумался конные сотни, вооружённые ружьями и пистолетами в облегчённой броне называть драгунами. Вроде слово значит "драконы" на каком-то мёртвом языке. Слово я узнала от Маленького Чудовища. Говорила, дядя генерала сначала побить хотел, но, выслушав объяснение, остался доволен, и сам на следующем докладе Верховному сказал: "По драгунским сотням: лошадей столько-то, людей столько, раненных..."

Слово понравилось. Рэндэрд внимания обратил меньше всех.

Госпожа права, как всегда, где их сотен хорошо если две встанет, наших и десять разместится легко.

– В бою - славятся таранными ударами. Действительно, могут. Некоторые хвастаются, пеших проткнуть могут пять за раз. Впрочем, копья легко ломаются. Но и давать им врубаться в ваши порядки я не советую. У вас затем и ружья дальнобойные. Обстрел - и отходить для перезарядки. Лучше - в стороны.

– Точно!
– хохочет Чудовище, - Огонь - наше всё. После трёх залпов врубаться уже некому. Вон эти - все застрелены. Один, правда, пытался меня седельным мечом достать - да не знал, сколько у меня пистолетов.

Ты дай мне ещё сотни три. Погуляю по окрестностям. Попалю монастыри да замки.

– Нет. Рыбка тут мелкая больно. Союзников пошлю. Заодно, им проверка будет, велю церковную утварь да попов ко мне стаскивать. Ты-то любой храм спалишь, а вот они... Знаешь, что с ними по старым законам будет.

– Ага. Сожгут. Но, мам...

– Без но, и без мам. Город в осаду надёжно возьмём - пошлю тебя дальше на восток. Там самые большие и богатые церковные владения - порезвишься.