Я тоже сильно пострадал, но не был разорван, расчленён и размётан. А это произошло бы, несмотря на моё Бессмертие, Но успел я вовремя глубоко нырнуть, погрузиться на самое дно сортира, раздвинуть самые плотные слои говна и благословить их, а они благословили и спасли меня. Я смог очень быстро восстановиться, собраться с силами, прийти в себя и выжить к огромному удивлению медиков. А товарищ мой погрузиться не захотел, побрезговал, вот и получил то, что ему уготовила судьба.

Что такое жизнь? Всего лишь небольшая остановка перед смертью. А что такое смерть?! Небольшая остановка перед другой жизнью. Всё, вроде бы, предельно ясно. А с другой стороны, — всё так зыбко, непонятно и запутанно… Вот мне, оказывается, тридцать три года. Так утверждает МАРКИЗА. Возраст Христа. Но это ничего не значит и ни о чём не говорит. И вообще, был ли и жил ли он на самом деле, этот Христос? Возможно, жил. Я допускаю этот факт, но не более того. Собственно, Бог с ним, с Христом. Вернёмся к моей теме…

Так вот, имел я в жизни несколько десятков женщин. Все они в основном прошли мимо меня смутной, мутной, безликой и почти исчезнувшей из памяти чередой, вернее, маленькой толпой. Но есть среди них те, которые оставили в моём сознании глубокие и нестираемые следы, которые волнуют меня до сих пор постоянно. Те, с которыми готов окунуться в бесконечность и в вечность. Любимые мои, желанные! Три женщины, три грации, вызывающие у меня ни на миг не затихающую смуту в душе, которая меня всё время беспокоит и тревожит, тревожит, тревожит…

Бог нам нужен только тогда, когда он нам нужен… Какая горькая истина! К чему я это? Да к тому, что ни бессмертие, ни вечность, ни бесконечность не гарантируют нам смысла. Если нет гармонии, радости и счастья, то нет ничего. Что толку оттого, что я Бессмертный, если не могу справиться со своими внутренними демонами, как и любой другой человек, не наделённый моими качествами! Мужчина, не умеющий разобраться с тремя женщинами, не способен разобраться сам с собой! Чёрт возьми! Однако, очень спорные рассуждения. А, может быть, они всё-таки верны!?

Я смотрю на это голубое небо, я погружаюсь в прохладное бытие воды, я чувствую нежно-колючее прикосновение к душе вечно тревожащего её и вечно желанного сорняка, имя которому сомнение, и всей сущностью своей пытаюсь понять смысл и не нахожу его! Увы, не нахожу! Зачем мы живём!? Жрём, жрём, жрём… Срём, срём, срём… К чему, зачем!? Всё абсолютно бессмысленно! Всё! Абсолютно! Всё надоедает, приедается, вызывает раздражение и рождает одно лишь разочарование.

Ах, да, — любовь… Сука любовь. То, ради чего стоит жить! Рука, коснувшаяся руки. Губы, коснувшиеся губ. Тонкий абрис души. Пальчик, пойманный на взлёте, и застывший в полёте. Маленькое розовое ушко. Складочки… Две тонкие и нежные складочки в волнующем и завораживающем месте между женских ног, рождающие желание и нежность, которые достойны стать приложением к вечности. Сладкий и горячий рот. Язык, дарующий непредсказуемые и непередаваемые ощущения. О, — этот манящий и ласковый женский рот, который открывает дверь в безумную и волнующую страну под названием СТРАСТЬ! Есть два входа в Рай. Это женское лоно и её рот!

Ах, ГРАФИНЯ, ах МАРКИЗА, ах ИСЭ!!! Три грации, три вечности, три истории, три мистерии, три проклятия, которые всегда со мной!

Блондинка, брюнетка, шатенка… Вы невероятно красивы. Каждая по-особому и по-своему. У вас у всех нежные руки с бархатистой кожей. Пальчики на них длинны, изящны и легки. Ваши тела вылеплены Богом, который вдруг заскучал от несовершенства этого мира. У вас стройные ноги и тонкие щиколотки. Своими маленькими, розовыми и узкими ступнями вы повергаете в прах вековую и, якобы, устоявшуюся сущность Вселенной. Я не могу отличить вас друг от друга и отдать предпочтение одной, потому что люблю всех троих! ИСЭ, МАРКИЗА, ГРАФИНЯ… Что же мне делать, как быть дальше!? Может быть, правы мусульмане? Может быть, может быть. А может быть, и нет.

Свет моей души, моя девочка, моя прекрасная ГРАФИНЯ! Как я люблю твои изумрудные, слегка раскосые глаза, твой чувственный и нежный рот, как я обожаю сладкие, маленькие и желанные соски на твоей упругой и большой груди, твои роскошные волосы цвета спелого каштана! Я пьянею от запаха твоей кожи. Я смотрю на тебя, выходящую из моря. Я смотрю на тебя, скачущую на Горном Жеребце, или в праведном гневе мечущую в меня подсвечники или бокалы, и думаю о том, как я счастлив с тобой!

Звезда моя, моя девочка, моя прелестная МАРКИЗА! Как я люблю твою нежную и упругую попку, твои маленькие и изящные ушки, твои гладкие плечи, твою пшеничную чёлку, твой лёгкий и беззаботный смех, отдающийся иллюзорным эхом в тысячелетиях! Обожаю твои стройные ножки, попирающие вечность, с восторгом терплю твою непредсказуемость и упрямство. Я смотрю на тебя, появляющуюся из ниоткуда и исчезающую в никуда, и думаю о том, как я счастлив! Девочка моя!

Радость моего сердца, моя принцесса, моя очаровательная ИСЭ! Самая первозданная моя из первозданных, самая любимая из любимых! Твоя идеальная и совершенная грудь, полузакрытая прядями густых волос цвета космоса, подобна двум загадочным холмам на краю Вселенной, между которыми находится дорога, ведущая в сладкую бездну, и название её, — нирвана! Твои раскосые глаза горели бешеной страстью в мгновения близости и томно закрывались после неё. Твоя ирония сводила меня с ума. Ты беззаботно смеялась, когда я говорил о любви, потому что было понятно, что я всего-навсего лишь пылинка на твоих тонких пальчиках. Стряхнуть их или не стряхнуть, — твоя прихоть. Не стряхивай, прошу тебя, любовь моя! Где бы ты не была, всегда помни обо мне, потому что я навеки твой! Прошу, помни обо мне!

Три женщины, три грации, три нежности, три твёрдости, исключающие из моей жизни друг друга и существующие в ней триедино, и мои чувства к вам решительно перебарывают и холодное сознание, и здравый смысл, и трезвый ум. Какие, уж, тут холодность, здравость и трезвость!

Эх, сразиться бы мне сейчас с целой сотней Небесных Медведей или зловещих Чёрных Спрутов, да с тысячью Ускоренных Бойцов! Или решительно плюнуть бы на всё, да навеки погрузиться в тяжёлые и бесконечные воды Тёмного Озера! Эх, вкусить бы толику невыносимой сладости бытия от какой-нибудь случайной женщины, грустно и одиноко стоящей на узкой обочине этой жизни! Не расстраивайся, милая ты моя! Обочина не вечна. Узкие дороги постоянно и неизбежно стремятся к расширению. Завтра эта самая обочина может стать центром Вселенной!