Андрей вышел к лифту проводить Антона:

— Отзвонись мне, Солнышко, — сказал он, — ты вернешься сегодня?

— Конечно, — Антон поцеловал его и посмотрел с любовью, протянул руку и нежно погладил Андрея по щеке, — я хочу чтобы ты всегда был в моей жизни. Я люблю тебя. Сегодня буду у тебя и мы закончим начатое.

Пришел лифт, они обменялись поцелуями и Антон поехал вниз, а Андрей вернулся в свою квартиру и сел за письменный стол, включил компьютер и решил проверить входящую корреспонденцию, связанную с работой. Потом взглядом пробежался по столу. Справа в рамочке стояла фотография улыбающегося Антона. Андрей улыбнулся ему в ответ и взгляд его застыл за пластиковой тубой со снотворным. Последний месяц, когда Антон не ночевал у него, ему не удавалось уснуть без таблеток, он мучился бессонницей и волновался за любимого, что ему приходится переживать из–за поведения матери и той холодной войны, что творилась в доме Гордеевых.

Антон вышел из подъезда и зашагал по пятнам луж на асфальте прямо ко входу в станцию «Междуречье». До места назначения надо было проехать всего ничего и потому он не торопился.

Сев в поезд Антон включил плеер и в ушах заиграла финская мелодия песни «Слабый свет» группы Ультра бра. Строки этой песни забивались в его разум подобно гвоздям — предвестникам чего–то совсем нехорошего. Но Антон, пробегая глазами станции, которые проезжал, пока что не чувствовал, что его жизнь готова перевернуться в ближайшие часы.

Встретив на площади Свободы Риту он сразу отметил:

— Мои поздравления с испытанием городом.

— Не остри, — ответила Рита, — я столько нервов порвала, пока сюда доехала.

— Потому я и выбрал метро как можно ближе к Березугам, чтобы тебе ехать недолго. Ты что–нибудь слышала в больнице?

— Я почти не была в палате, — ответила Рита и нажала газ, автомобиль поехал, — врач был очень лаконичен, сказал что с ним все в порядке, и что даже скоро он сможет выписаться. А про остальных все покрыто мраком — они могут очнуться хоть сейчас, а могут проваляться до полугода — никто сказать внятно не может. Все во власти головного мозга в этой ситуации.

— Короче говоря, — подвел Антон итог, — понятно, что ничего не понятно.

— Примерно так, — согласилась Рита и у нее зазвонил мобильник, — да Надя, — ответила она. Мы в больнице, Евгений в себя пришел. Да, приезжай.

— Она будет в больнице? — спросил Антон с нескрываемым интересом.

— Да. А давно ли она стала тебе большой подругой?

— Я этого не заметил, — сказал Антон, — просто с подачи Андрея обратил внимание на то, что относился к ней с некоторым предубеждением.

— Осторожнее, Тош, — она не так проста как кажется.

— Рита, — не согласился Антон, — она как раз простая, в ней все видно, она не способна лгать изворачиваться.

— Твое дело так думать, — ответила Рита и не стала дальше спорить.

Автомобиль быстро подкатил к больнице и они поднялись на этаж к палате Евгения. Антон вошел в палату, а Рита зашла за ним следом. Она собиралась заскочить в санузел, располагавшийся в маленькой прихожей при палате и пойти вниз, а там почитать. Передав ключи Кларе, Рита получила разрешение на попадание в санузел и скрылась там.

Антон вошел в палату к отцу и поздравил его с возвращением:

— Добро пожаловать в мир живых, — сказал он.

— Антон, — сказал Евгений, — нам надо очень серьезно поговорить. Ты очень плохо поступил с матерью. И я тебе сейчас все расскажу…

Рита вышла в прихожую из санузла и до нее долетел обрывок фразы, к которой она прислушалась. С каждым словом, которое проговаривал Евгений ее лицо становилось мрачнее и она не верила своим ушам. Вся правда, которую вываливал сейчас на Антона Евгений выстраивала в голове Риты вполне четкую цепочку и от этого она приходила в ужас. Поняв, что Евгений рассказал все Рита выскочила в коридор, руки ее тряслись, глаза были выпучены, по щекам текли слезы. Она побежала прочь от палаты, выскочила на лестницу и понеслась вниз. Между этажами она споткнулась и больно ударилась правой ногой. Потом подскочила и продолжила бег вниз.

Вскоре Рита пулей вылетела из главного входа березугской больницы, обогнула широкую клумбу и пустилась наутек к метро…

Погода в Озерске медленно стала портиться. Небо, которое еще утром было довольно ясным постепенно стало затягиваться серыми мрачными тучами. Начал накрапывать мелкий дождик.

Антон Гордеев сидел на скамейке в парке возле больницы и медленно отпивал сок из пластикового стакана. Дождь не очень беспокоил его, так как скамейка была укрыта огромной елью, тяжелые лапы которой впитывали меленькие капли дождя и испускали благодаря этому очень богатый аромат, приятный и успокаивающий Но эта приятная окружающая атмосфера не действовала на Антона хорошо. Руки его дрожали, левый глаз дергался. Очки он снял, на щеках остались следы от слез. Все что он услышал в палате отца одним ударом разрушило все желания, мечты. Рухнуло, разбито. И он сам не ожидал, что его будет подстерегать такая развязка и такая страшная правда.

Клара смотрела в окно из палаты Евгения:

— Я никак не ожидала всего этого, — сказала она, — почему ты мне этого сразу не сказал?

— Это давняя история, — объяснил Евгений, — и я бы не заикнулся на сей счет, если бы не обстоятельства. Понимаешь меня теперь?

— Да, теперь я все поняла, — сказала Клара, — мозаика сложилась. Но ты мог бы мне рассказать это и раньше!

Дождь начал усиливаться и хвойные ветви уже не действовали как живой зонт. Капля дождя сорвалась с острой иглы и мягко упала на голову Антона рассыпавшись на миллионы частиц.