Весной 1915 года у меня снова возникла афония. Врач-специалист объявил, что у этого заболевания психопатическая природа и потребовал помощи официального гипнотизера графства.

Мое состояние оставалось неизменным в течение нескольких месяцев, и я помню один случай, который многих поверг в изумление. Здание, в котором находились моя студия и квартира, загорелось. Все были уверены, что волнение заставит меня заговорить, но оказалось, что оно привело к прямо противоположному результату. Я не мог говорить и что-либо делать, я просто стоял и махал руками, а затем начал помогать пожарным выносить вещи.

Однажды вечером мы попробовали получить информацию для меня, поскольку помимо афонии я чувствовал себя просто ужасно. Проводник сделал ошибку, описывая, где находится мое тело, — он назвал адрес дома напротив. Поскольку моего тела там не было, он попросил меня описать офис и получил ответ, что человек в офисе напутал в расчетах с правительством и теперь пытается все уладить. Никто из нас ничего не знал об этом, даже не подозревал, и все открылось лишь несколько месяцев спустя. Когда наконец был задан правильный вопрос о местоположении, мое тело было обнаружено. Очевидно, когда информация дается для меня, необходимо было указывать точный адрес, так же как если бы речь шла о ком-то совершенно постороннем.

Однажды ко мне пришел джентльмен, который работал на газовую компанию. Он сказал, что некоторое время учился гипнозу и подобным вещам. Он был одним из тех, кто присутствовал при экспериментах со мной. Он заявил, что хотел бы попробовать получить чтение.

На мой взгляд, его предложение звучало как "мы сейчас идем охотиться на кроликов, так что я хочу, чтобы вы привели своих собак". Те, кто присутствовал при этой встрече, говорили потом, что я, казалось, набрал в грудь воздуха и чуть было не свистнул собак, как на охоте, и лишь после того как немного успокоился, смог сказать, что я сам отлично справлюсь со всем и сделаю все, как обычно! Некоторое время спустя я все же выполнил чтение для этого человека. Врач сказал, что у него был обнаружен туберкулез. После проведения предложенного в чтении лечения он полностью поправился.

И вот однажды этот мужчина примчался и, запыхавшись, ворвался в студию. Оказалось, он бежал всю дорогу. "Кейси, вы хотите спасти жизнь женщины? Внизу, там, где я остановился, находится леди. Врачи говорят, что она умирает, они уже ушли, оставив возле нее медсестру".

Во время чтения были предложены некоторые меры, которые следовало предпринять немедленно, чтобы помочь ей. Было сказано, что ее состояние — последствие пневмонии. Когда я снова пришел в себя, этот человек выглядел очень взволнованным. Он сказал: "Прямо сейчас я должен уйти, но обязательно вернусь и расскажу вам кое-что из того, что вы сказали, о чем мы даже и не подозревали".

Тем же вечером он пришел снова и сказал: "Ну что ж, пациентке легче. Вызвали нового доктора, и он говорит, что она вне опасности, и нет оснований считать, что она не сможет выжить". Когда я уходил, она была жива.

Затем он сказал: "Вот что я хотел сказать вам этим утром. Сегодня во время чтения вы сказали: "Сделайте это (то, что вы предписали, я думаю), и она будет в порядке, но врач, который ушел, оставив ее, проживет всего шесть месяцев и шесть дней".

Спустя шесть месяцев и шесть дней после этого случая тот врач упал замертво перед своим домом. Это доказанный факт, поскольку многие знали о предсказании, если мои слова можно назвать именно так.

В начале 1916 года Дейв Кан снова вызвал меня в Лексингтон, чтобы выполнить чтение для некоторых из тех людей, которые присутствовали при экспериментах во время моего предыдущего посещения. Оказалось, что все находились под впечатлением огромной пользы от чтения для душевнобольной пациентки, состояние которой считалось безнадежным. После чтения она быстро пошла на поправку и вскоре полностью пришла в норму. Ее физическое здоровье также оказалось в полном порядке.

В течение этого посещения Дейв спрашивал меня о своей будущей работе, которой он посвятит свою жизнь. Было сказано, что какое-то время он окажется вдали от своих единомышленников и единоверцев, он пересечет многие воды, его ждет слава. Полностью изменится среда, в которой он будет жить, и профиль его деятельности, когда он снова обоснуется на одном месте, но не было сказано, что станет причиной его отъезда и насколько далеко от дома он окажется.

В 1917 году, накануне объявления войны между Соединенными Штатами и Германией, Дейв позвонил мне из Нью-Йорка и попросил сказать, что ему делать и как он должен действовать далее. Во время чтения была информация, что вскоре будет объявлено о начале войны, начнется призыв и запись добровольцев, отроются военные учебные лагеря и тому подобное, что он уже пробовал использовать свое политическое влияние, но это ничем ему не поможет. Ему следует прибегнуть к самым простым способам, и он будет произведен в офицерское звание в том департаменте, где он сможет принести наибольшую пользу и где ситуация окажется для него наиболее благоприятна. В том учебном лагере, куда он будет направлен, ему следует устроить какое-то развлечение для войск.

Это происходило за несколько месяцев до того, как все это случилось на самом деле, и все произошло и оказалось почти так, как было описано в чтении. В лагере он поговорил с несколькими старшими офицерами о чтениях, мы часто переписывались и обменивались идеями, некоторые из которых оказались весьма плодотворными. Я выполнил чтение для профессора школы Хоув в Индиане, которое оказалось очень удовлетворительным. Он сообщил о том, насколько это помогло его семье.

Несколько месяцев спустя Дейва послали в Форт-Уэрт, штат Техас. Оттуда мы получили его просьбу проинформировать его относительно отношений с вышестоящим офицером. В его чтении было сказано, что в течение нескольких месяцев он не будет никуда отправлен, хотя приказ об их отправке уже есть. Когда они все же выступят, то отправятся на восточное побережье, и там у него будет возможность или остаться в стране, или выехать за рубеж вместе со своим подразделением. Согласно чтению, ему следовало отправиться за рубеж. Это предложение будет сделано ему вышестоящим офицером, который, хотя и ожидал, что поедет лично, не выедет за пределы страны. Все произошло практически так же, как было описано в чтении.