Мы ехали по широкому серому бульвару, вдоль которого тянулись большие коричневые дома. К входным дверям с римскими колоннами вели крутые ступеньки. Чернокожие женщины высовывались из окон и смотрели, как их маленькие детишки скачут по лужам в дождевиках. Вокруг вообще было полно чернокожих. Они прятались от дождя в дверях домов и магазинов, накрывали головы куртками, а некоторые шли как ни в чем не бывало, не обращая внимания на то, что вода каплет за шиворот.

— Наверное, мы в Гарлеме, — предположила Крыса, заметив указатель в сторону бульвара Малколма Икса [13] . — Я слышала про этого Малколма. Надо же, у него, оказывается, свой собственный бульвар… Смотри, Боб, там Эмпайр-стейт-билдинг!

Окутанный туманом небоскреб возвышался вдали, и его освещали прожекторы цветов французского триколора — синие, белые и красные. Когда я вижу французский флаг, у меня в голове начинает звучать гимн Франции. Это самый красивый гимн на свете, лучше нет ни у одной страны. Я прямо даже горжусь тем, что у меня французские корни. Я бы хотел когда-нибудь поехать во Францию и посмотреть на дом, в котором родилась моя мама. Когда-нибудь.

Мы выехали на оживленный перекресток, я заметил кофей-’ ню «Старбакс» и остановился. Мне было необходимо поесть и выпить чего-нибудь горячего, и без этого я просто никуда не собирался ехать.

— Не хочешь перекусить? — спросил я Крысу.

— Умираю с голоду!

Мы пристегнули велики на замок и пошли внутрь. Я направился к стойке и заказал кофе, пирожные и сэндвичи. Крыса рухнула на мягкое сиденье, углубилась в изучение путеводителя и оторвалась от этого занятия, только когда я навис над ней с подносом. Тогда она подскочила и схватила моккочино. Я уселся рядом. Мы уплетали сэндвичи и смотрели в окно на людей, бегущих под дождем. Терпеть не могу мокнуть под дождем, но смотреть на него, сидя под крышей, было очень даже приятно.

Крыса выудила из кармана телефон, нашла розетку и поставила его заряжаться.

— Надо послать Гарольду сообщение. Рассказать ему, что мы напали на след дяди Джерома, а также о том, какой сегодня получился захватывающий день.

— Захватывающий?

— Можно мне еще один моккочино, Боб?

— Возьми сама.

Крыса разложила карту на столе:

— Я ищу наш хостел.

Иногда она такая ленивая. Я пошел к стойке, и тут меня ожидало величайшее потрясение. Сперва я даже подумал, что мисс Габриэла Фелипе Мендес переехала в Нью-Йорк и устроилась работать в «Старбакс»!

— Что будешь заказывать?

У нее даже акцент был такой же!

— Хочешь кофе?

Она выглядела помоложе, но в этом была вся разница. Они с мисс Габриэлой вполне могли сойти за сестер-близняшек.

— Может, чаю? Или чего-нибудь поесть?

Честное слово, у меня в голове звучала сальса. А потом девушка за стойкой наклонилась ко мне близко-близко, совсем как Габриэла, и сказала:

— Если не скажешь мне, зачем пришел, я вызову полицию.

— Ой! — спохватился я. — Мне моккочино!

Она засмеялась:

— Шучу! Ты откуда?

— Из Виннипега. Это в…

— Я учила географию. И что ты делаешь в Нью-Йорке?

— Так, город смотрю… Но, может быть, потом сюда перееду.

Она расхохоталась:

— Сколько тебе лет?

— Четырнадцать.

Не знаю, зачем я соврал. Но я вполне выгляжу на четырнадцать.

— Как жаль, — сказала девушка, похожая на Габриэлу. — Был бы ты чуть постарше, мы могли бы встречаться. — Она протянула мне кофе. — Ты очень хорошенький.

Я зарделся и протянул ей деньги, но она их не взяла.

— Подарок от заведения, лапочка, — промурлыкала она и кокетливо подмигнула.

Я слышал ее смех за спиной, когда шел к столику, но меня это ничуть не обидело. Она сказала, что я очень хорошенький. Я не считаю себя совсем уж хорошеньким, но, как я уже говорил, я симпатичный.

Я отдал Крысе моккочино и уселся как ни в чем не бывало, но на самом деле я был приятно взволнован.

— Знаешь, Боб, у тебя с этой девушкой слишком большая разница в возрасте. Даже если бы тебе и правда было четырнадцать, — заметила Крыса, не отрываясь от путеводителя. — А может, даже если бы тебе было двадцать пять.

— Какая же ты все-таки крыса!

— А тебе не следует флиртовать, тебе всего двенадцать.

— Почти тринадцать. Тогда я буду уже тинейджер и стану флиртовать, сколько захочу.

Крыса выпила моккочино залпом, как свинья, встала и надела рюкзак:

— Пошли.

Но мне было так уютно в кофейне, к тому же девушке за стойкой я понравился.

— Давай хоть подождем, пока дождь кончится.

— Он кончился.

Я выглянул в окно. Действительно, больше не капало.

— Ну… я устал!