— Ишь всполошилась! А между прочим, ее муженек и надгробное слово не мог сказать, чтобы было достойно Клинта, — сказала мисс Теннисон, откидываясь на спинку старого шезлонга. — Тогда я как-то не заметила, только потом до меня дошло.

— Да все в этот день было не на высоте, если уж говорить начистоту, — сказала старая миссис Пийз.

— Ничего, можете говорить. Я знаю, вы в претензии к майору, — сказала мисс Теннисон. — Я и сама никогда не пойму, как он мог настолько забыться, чтобы созвать всех этих Чизомов. Он сказал, что они просто добрые старые англосаксы. А я сказала…

— Баптисты удержу не знают, — сказала миссис Пийз. — Только впустите их, и управы на них не сыщешь, если уж попадут на похороны. Когда эти Чизомы всей семьей закатили концерт, я подумала: хочешь уцелеть в этом бедламе — сиди и молчи, как мышь.

— А по-моему, эти Чизомы вели себя нисколько не хуже нас, — сказала мисс Адель. — Если уж говорить о поведении.

— Адель, как все учительницы, считает, что все себя одинаково плохо ведут, — сказала мисс Теннисон.

— Конечно, они были несколько менее элегантны, — сказала мисс Адель. — Только и всего.

— И, как ни печально, Фэй оказалась нисколько не лучше своей родни. Хотя она и воображает, что им до нее далеко, сказала мисс Теннисон.

— Слышали, как она накричала на сестру? Не пожелала всплакнуть у нее на плече, — сказала старая миссис Пийз.

— Что ж, мы с вами отлично знали, на что Фэй способна, — сказала мисс Теннисон. — Ей все нипочем. Устроила истерику — и не остановить. Мне самой стало плохо, когда я ей закатила пощечину.

— Странно, конечно, — сказала мисс Адель, — но, по-моему, Фэй устроила истерику потому, что решила: так полагается. И вышло у нее на славу — с ее точки зрения, конечно! — добавила она торопливо, прежде чем ей возразили. — Хотела, чтобы ее мужа похоронили как можно лучше — самый дорогой гроб, самый лучший участок на кладбище…

— Самый лучший! У самого шоссе! Грузовики ревели как бешеные, совсем заглушали голос доктора Болта — ни слова не слышно. Даже с наших хороших мест, — перебила ее мисс Теннисон.

— …и самая несчастная вдова, — докончила мисс Адель, — уж она постаралась как можно лучше изобразить убитую горем вдову.

Пересмешник наверху залился нескончаемой трелью, перебивая мисс Адель.

— Мне хотелось ей шею свернуть, — сказала мисс Теннисон.

— А чего же еще ждать от баптистки? Все они такие, их не переделаешь, — заявила миссис Пийз.

— Ну конечно, по-вашему, я тоже баптистка, — сказала мисс Адель, и на щеках у нее появились ямочки.

— Слушайте, Адель, да вам тоже было противно смотреть на Фэй, не меньше, чем нам всем, — сказала мисс Теннисон.

— Так и знала, что вас поставят на место! — торжествующе сказала старая миссис Пийз.

— А я ставлю себе такую же плохую отметку, как и другим, не беспокойтесь, — сказала мисс Адель.

— Ну, я-то за себя нисколько не стыжусь, — сказала мисс Теннисон. — Вот за нее мне до сих пор стыдно: как она ни с того ни с сего махнула нам ручкой и укатила с этими Чизомами. Может, она думала, что мы ее не отпустим. Но мы, кажется, не очень-то упрашивали ее не покидать нас. — И мисс Теннисон поудобнее уселась в своем шезлонге.

— По правде говоря, — сказала мисс Адель, — Фэй никак не сдавалась, не то что мы все. А ведь мы-то знали судью Мак-Келва лучше и лучше понимали, что делается. Майор Баллок сразу же хватил лишнего, да и другие — только откроют рот, тут же скажут какую-нибудь чепуху.

— Адель! Вы просто обожаете себя терзать. Самой ведь противно так говорить, как и всем нам, — заявила мисс Теннисон.

— Но я так думаю.

— Ну а я во всем виню только этих самых Чизомов. Всю их семейку, — сказала старая миссис Пийз.

— А по-моему, Фэй решила, что завоюет уважение всего Маунт-Салюса, если будет так себя вести на глазах старых друзей судьи, — сказала мисс Адель. — Видно, решила, что тут как раз и случай самый подходящий.

— Да, надо бы ей у кого-нибудь поучиться, как себя вести, — безапелляционно заявила мисс Теннисон.

— Судя по всему, что мы видели, Фэй старалась превзойти собственную матушку, — сказала мисс Адель под песенку пересмешника.

— Но она же при всех сказала прямо в лицо миссис Чизом, что лучше бы ей не приезжать! — сказала мисс Теннисон.

— И все же подражала она во всем именно матери, — сказала мисс Адель. — Но это в вину не вменяется, верно, Лоурел?

Лоурел уже дошла вдоль клумбы до кухонной двери и сидела на ступеньках, глядя на дам.

— Мне показалось, что, если бы Фэй не успела так ловко обернуться, они бы взяли да и въехали сюда всем скопом, — сказала старая миссис Пийз. — Когда старшая миссис Как-ее-там вышла за дверь, у меня сердце замерло, честное слово.

— Что же нам теперь, всем из-за нее расстраиваться? — спросила мисс Теннисон.