— Энакин, — спокойно окликнул его наставник. Сейчас. В реале. В Настоящем.

Боль ушла, он лежал на полу рядом с Асокой. Она дышала сипло, но ровно. И вакуумное спокойствие вокруг, как у учителя дома, в комнате в Храме, где всегда тихо, спокойно и всё лежит на своих местах, по полочкам и шкафчикам, только инфо-кристалл по психологии мальчиков-подростков человеческой расы – под кроватью.

Скайуокер перестал стонать и, кажется, всё-таки выбрался в Настоящее. Оби-Ван снисходительно вскинул бровь, не позволяя Сидиусу разорвать зрительный контакт, но старая мразь оголила зубы в ответ, дёргая за нить Силы, чтобы открыть ещё один потайной ангар с магнастражами.

Магнастражи IG-100 или самообучающиеся эвристически программированные боевые дроиды, были личными телохранителями генерала Гривуса для борьбы именно с джедаями. Во время Войн клонов магнастражи часто использовались лидерами Техносоюза и Торговой федерации в качестве телохранителей, но в конечном итоге завод по их изготовлению был разрушен, а все данные по проекту – уничтожены. Но как показывает опыт этой дуэли, Сидиус восстановил проект относительно недавно, и к маленькой, но радости генерала Кеноби, в том виде, в котором они были десять лет назад.

— Оу… Похоже этажом ниже у вас мини-заводик открылся? — магистр понимал, что он может удержать мощью Великой Силы Владыку, удержать ментальную защиту над учениками, но дроидам плевать на Силу, если она не раздирает их железо напрямую. — Энакин, у нас проблемы.

Оби-Ван уже чувствовал, как поднимается недовольство Главнокомандующего, и он может ударить изнутри.

— Всегда хотел испытать это на вас, Император, — с долей почтения обратился магистр, сжимая и отпуская по нужному вектору взвихри своего нетривиального могущества. Любой Силе необходим выход, даже если это мощь созидания.

«Неплохо получилось», — оценил Кеноби масштабы ударной волны, которая расщепила магнастражей и смяла боковую стенку зала. Только Сидиус улизнул, опять теряясь с поля зрения, чтобы вновь материализоваться у него за спиной. Мечи снова скрестились: блок третий формы, выпад «ДреКан», разворот «Мараот», удар «Шон»…Мастер клинка брал реванш за проигранный бой, и магистр старого Ордена в полной мере оценил, чего ему стоили такие использования Силы.

Плотина была разрушена, и наиболее возможные, а также плачевные и болезненные потоки вероятностей вновь ворвались в его уже измученное сознание, как только учитель снял свою защиту, но…

…Полукруглый металлически гроб с нейкхан, одетой в синее, и белые, нежные цветы обрамляли её тёмные кудри, а ласковые руки держали маленький кулон квадратной формы… Из дерева Джапор…

Нет… он уже это проходил. Он знал, что надо делать, когда, теряясь в прожитых, возможных и будущих сражениях, а также на похоронах, он видел синий клинок Кеноби и красное остриё меча Сидиуса. Медленно и осторожно он отделял прошлое от настоящего, ставя титановые перегородки в сознании, стараясь держать связь с реальностью, ощущая, насколько ослаб учитель, чувствуя, как угасает Асока. Им нужно помочь, но он бессилен, пока все временные потоки смешались в голове. Его дар – его проклятье. Его тайное оружие, которое Палпатин развернул против него. Это было так предсказуемо, что даже ушло из внимания провидца. Но вероятности переменчивы.

На замену мучительному крику не рождённого сына, который, будучи взрослым, восстал бы против Палпатина и, скорее всего, погиб бы от его рук на глазах у отца, пришла более вероятная и скорая событийная возможность, чтобы успеть подлететь к Сидиусу, который уже развернул клинок для удара «Сай ток», чтобы рассечь раненого магистра.

— Ты в действительности думаешь, что можешь что-то изменить? — с искренним и насмешливым изумлением философски спросил его Кос Палпатин – в прошлом хороший друг и Канцлер Республики, который развязал войну, стравил его с Дуку, убил его сына, разрушил его брак. В настоящем он был центральной проблемой со своей Империей, ситхами, покушениями на Кроху и прочими головными болями. В альтернативе этот старик уже чуть не убил взрослого сына, убил Асоку – трижды, разрубил наставника… Лорд уже не помнил, сколько раз способствовал разрушению целой планеты и, вроде как, не одной. И в данный момент в его голове было столько всего, и прежде всего, плохого об этом человеке, что его подобные взгляды и фразы вызывали лишь одно желание: схватить его за горло и сжать пальцы так, как будто они из синтезированного метала, пока хриплый стон не вырвется из глотки. Чтобы в считанные секунды свернуть шею этой нежити, который во всех возможных вероятностях в прошлом, настоящем и будущем, и альтернативном был исчадием всего того, что он искренне и абсолютно не по-джедайски ненавидел.

Характерный хруст шейных позвонков принёс массу облегчений, он окончательно почувствовал себя в реальном времени и с удовольствием отшвырнул тело старика.

— Ты что-то задержался, — прокомментировал Оби-Ван, лёжа на полу.

— Я чуток заблудился…

— Бывает, — наставник не хотел вставать, но, с заметным трудом, поднялся.

— Сильно ранен? — судя по прожогам в тунике, Палпатин успел провести пару ранящих ударов, желая помучить противника. Ситх…

Кеноби отстегнул от пояса мини-аптечку, кивая в сторону Асоки:

— Ей нужней.

Лорд перехватил маленькую коробочку с ампулами, сам он со времён рыцарства не носил такое, а наверное, зря. Ещё он хотел найти мантию или Асоки, или учителя, но под грудой металла это оказалась не так просто.

— Шпилька! Давай, приходи в себя, — девушка свернулась в позу эмбриона, зажимая рукой рану. — Дай мне посмотреть, — рана была прижжена и не кровоточила, тогруту трясло и морозило. — Палпатин мёртв, а нам надо выбираться отсюда.

— А может мы тут останемся? — предложил Кеноби, который уселся на трон Императора. Лорд удивлённо свёл брови, окинув картину взглядом. — Можно я тут посижу? Сидеть на остатках дроидов я уже устал, — и переключил внимание на управление в подлокотниках трона. — Идея была хороша…