— Хорошо, хорошо, — Штольц примирительно салютнул чашкой с кофе. — Вопрос пока не вышел за рамки дискуссии, хотя формула, «в воздержании есть смысл» — прозвучала с самого верха. Дослушаем рассказ командира о налаживании дружественных контактов на планете Вуди-Руди.

— Я заглянул в одну комнатку, в другую, и в третьей встретил милую тридцатилетнюю особу, с мощными бедрами и красивой волной черных волос, слегка прикрывающих плечи и грудь. Представилась Афрой, порадовалась нашему присутствию на Вуди-Руди, выразила надежду на долгое гостевание. Пока готовился обед, предложила искупаться в фонтане, куда и плюхнулась следом высокобедрая, высокобровая молодуха с высокой грудью.

— Нормально, — смешливо сморщил нос Гришка Отрепьев, косясь в сторону борт-механика.

— Афра оказалась королевой племени амазонок и утомительной болтушкой. Красотка нуждалась не в мужике, а в терпеливом слушателе, и через пару часов я запросил свежего воздуха и сигарету. Выбрался в коридор и насладился любовью с элементами демократических свобод. К полногрудой эмансипе выскочил, уже точно зная время выхода. Девочки появлялись каждые два часа, как по расписанию, и к утру от меня пахло стойлом племенного жеребца. Запах наконец-то добрался до широких ноздрей королевы и заставил на полуслове оборвать легенду о неустрашимой прапрабабушке, которой равных не было в бою. Как оказалось, и королеве равных не было… в любви.

— И ты сдался? — Штольц даже привстал с места.

— Не надейся. Я же тренировался всю ночь.

— Отстоял честь землян и экипажа, — засмеялся Штольц. — Но ответственность за демографию на Вуди-Руди теперь с вас не снять, если вы действовали сознательно.

— Трудно сказать, какое сознание определяло то бытие, — радостно парировал Гришка. — Весенние всплески к осени выглядят иррациональными. Вуди-Руди далеко…. алименты не достанут.

— Как благородные герои…. — Штольц погрозил пальцем. — Разобрались с ситуацией, а теперь, давайте к делу. Старт утром, а до него дожить надо. Вокруг корабля тройное кольцо, но и вы не зевайте.

Джентльменская инфантильность менеджмента компании доставила множество дополнительных хлопот. В то время как хозяева конкурентов выкладывались ради достижения победы в гонке, руководствуясь принципами «ничего святого» и «все средства хороши», нас «сдавали с потрохами». Общее недоумение Сашка Буратино уложил в одну фразу:

— Они, будто не хотят победить.

— Мудрое замечание, — сверкнул от штурманского столика насмешливой улыбкой Гришка Отрепьев. — Наблюдательность нашего механика четко обозначила общий знаменатель суетливой возни вокруг старта.

— Оба правы, — насмешливость и мне не чужда. — Вспомните множество соревнований, в которых принял участие наш великий спортсмен топ-менеджер Зверев, и назовите одно, в котором он был призером.

— Не было такого, — Гришка растерянно огляделся, — ему главное участие.

— Именно. Он не знает торжества победителя, восторга обретения. Ему для счастья хватает процесса погони, точнее, около спортивной тусовки, где он и щеголяет туфлями и спортивным шматьем эксклюзивного шитья.

— Если мужик начинает думать о своей внешности, — брезгливо сморщился Гришка, подворачивая истрепленный временем рукав комбеза, — о полноценном уме говорить уже не приходится.

— Как и о наступательной брутальности, — добавил я, надеясь закончить разговор и отправиться спать.

— В мужиках соревновательность природой заложена, — неожиданно вмешался Сашка. — Как залог развития: кто первый встал, того и тапки. У кого больше оружия, тот и прав.

— Кто сильнее, тому и самка, — съязвил Гришка, но двухметровый силач Сашка не обиделся, а рассмеялся вместе со всеми.

— Есть самки, а есть женщины, — механик взгрустнул лицом. — Наваждения, иной раз, как шипами по душе, и мучения потом вполне реальные. Вспоминаю амазонку с внимательными глазами и жду с ней встречи.

— А не встретишь? — потянулся к Сашке вечно романтически настроенный стажер.

— Может и к лучшему. Неудачи зачастую лучше запоминаются, и потом внукам с теплой улыбкой: «А вот был случай».

— Плохой пример. Пытаюсь представить рыбака, который радуется, что рыба сорвалась…. — я шутливо погрозил механику пальцем. — Остановку на Вуди-Руди обещаю, и только попробуй повторить «неудачу». Принимается только победа, в любви и в гонке, всегда и везде. Колька, как?

— Командир, — Колька-стажер мгновенно закраснел от возбуждения. — Командир, будь спокоен, зубами буду грызть.