Шрифт:
Кицунэ коротко тявкнула. Оливер глянул на нее, пытаясь понять, что она хочет сказать.
И тут существо из вишневого дерева заговорило.
— Я не люблю солнце, — произнесло оно. — А еще меньше люблю чужаков. Чужаков на мосту.
Говорило оно с сильным акцентом, а слова казались липкими, точно рот его был набит медом.
— Однако всем известно, что с Приграничными я гостеприимен. Особенно в такие времена, как нынче.
Ветви дрогнули: вишневое существо быстро прянуло вперед. Сначала Оливеру казалось, что оно является частью дерева, но теперь, когда существо расположилось на ветках, склонившихся от его тяжести почти к самым перилам, он смог хорошенько рассмотреть незнакомца.
Его конечности оказались такими длинными и тонкими, что сошли бы за ветки, если бы Оливер не видел своими глазами, как существо движется. Цепкими пальцами задних лап оно держалось за ветку, сидя как на насесте. А пальцы передних лап были в три раза длиннее, чем у человека, и насчитывали шесть или семь фаланг. Сочетание вишневого цвета кожи с шершавой, как древесная кора, текстурой позволяло существу буквально сливаться с деревом. Но среди листьев оно становилось более заметным. Глубоко посаженные, ярко-розовые глаза, похожие на сочную мякоть ягоды. Узкие черты лица, череп — лысый и гладкий.
Кицунэ снова тявкнула, и Оливер вздрогнул. Он все еще сжимал зачехленное ружье в руках, не решаясь расстегнуть молнию, чтобы не привлечь внимание вишневого существа. Оно с любопытством глядело на Фроста.
— Твое гостеприимство принимается, — церемонно ответил зимний человек, приближаясь к ветвям. Существо внимательно следило за ним. — Но я боюсь, что у нас нет времени на отдых.
Фрост предостерегающе посмотрел на существо, а потом оглянулся на Оливера и Кицунэ:
— Подойдите.
Ветви снова закачались. Существо придвинулось ближе, теперь его конечности оказались всего в нескольких дюймах от ограды моста. А кончики пальцев, оказавшись на солнце, тут же отдернулись. Поморщившись, существо спустилось еще ниже. Порыв ветра принес запах спелой вишни.
— Не глупите, — сказало существо, расположившись на ветках, как паук на паутине. — Ты, может быть, и не голоден, но когда на мои ягоды смотрел человек, в его глазах я увидел вожделение. Он просто жаждет отведать ягодок. Отдых я тоже готов вам предоставить. Твои силы восстановит река, ты, лиса, отдохнешь в тени, ну а ты можешь поесть ягодок…
Существо сорвало с ветки несколько ягод и протянуло Оливеру, впервые обращаясь непосредственно к нему. Его голос прозвучал, притворно-ласково, словно оно обращалось к ребенку:
— Раз ты не можешь остаться, хотя бы возьми с собой сладкие ягодки. Пища богов! Такого ты никогда не пробовал.
Липкий, медовый голос существа звучал успокаивающе, хотя в нем и сквозило раздражение их недоверием. Оливер повесил ружье на плечо и хотел уже взять предложенные ему ягоды.
— Нет! — жестко сказал зимний человек и обдал ледяным холодом протянутую к ягодам руку Оливера. На пурпурной кожице плодов появился иней. — Не бери ничего. Ты же актер. Никогда не читал старых пьес? Легенды изучал, а сказок не помнишь? Тысячи сказок предупреждают, что нельзя брать подарки у первого встречного! Неужто ты настолько глуп, чтобы принять пищу из рук демона!
В тени ветвей раздался смех вишневого существа. Закачались листья. Существо швырнуло ягоды на мост. Они так и остались лежать на солнце — никто не подобрал их.
— Отдаю безвозмездно! — сказал демон. — А вдобавок сообщу свое имя. Я — Аэрико. Лиса мне знакома. А вот ты — нет. Какой-то зимний дух, да? Кузен Пельцникеля? [17]
Фрост сверкнул на него глазами.
— Фрост.
— Ах да, Джек Фрост! Что ж, когда ты закончишь просвещать своего друга, то, быть может, захочешь извиниться за грубость. Сколько ваших уже поубивали! Дед Мороз убит, та же участь постигла Руперта и многих, многих других твоих зимних собратьев. Крампус [18] слишком жесток и ловок, его так просто не возьмешь. Но остальные… Стриги [19] каждое утро разносят слухи и поют, оплакивая умерших… Охотники орудуют повсюду, и Приграничные погибают или исчезают. Роанов [20] и мерроу уничтожают, их шкуры носят вместо курток. Дженни Зеленые Зубы [21] мертва. Даже на богов урожая идет охота. И Яблочное Семечко [22] исчез, его давно уже никто не видел.
17
Пельцникель — «Николай в мехах», он же Ру Клаас, «Суровый Николай» — немецкий фольклорный персонаж, суровый старик, одетый в шкуры или меха, который приносит рождественские подарки.
18
Кнехт Руперт и Крампус — в немецком фольклоре — спутники святого Николая, которые иногда ассоциируются с ним, но на самом деле являются лишь его помощниками (как и Пельцникель).
19
В римской мифологии ведьмы, крылатые существа, происходившие от гарпий и принимавшие облик сипух, чтобы ночью нападать на младенцев. По одному из вариантов стриги — кровопийцы, по другому — они похищают детей, взамен оставляя соломенное чучело.
20
Персонажи ирландского фольклора, тюлени-оборотни. См. «сэлки» в гл. 4.
21
Персонаж кельтского фольклора (Йоркшир), ведьма, которая топит свои жертвы. Дженни Зеленые Зубы принадлежит к особой разновидности детских боуги — так называемым багам, которые обычно очень дружны с родителями маленьких проказливых детей, отгоняют малышей от опасных мест и не разрешают слишком сильно шалить. Сама Дженни относится к водяным фейри. У нее длинные, распущенные по плечам влажные волосы, большие зеленые клыки, торчащие изо рта, и очень острые блестящие когти.
Дженни может похитить детей, если те часто играют неподалеку от воды, и утащить на самое дно. О приближении Дженни обычно свидетельствует зеленоватая пена, неожиданно появившаяся на спокойной поверхности пруда или другого водоема. В основном опасность подстерегает детей, которые бегают по мелководью босиком.
22
Джонни Яблочное Семечко, наст. имя Джон Чэпмен (1774–1845) — национальный герой США, основавший в начале XIX в. яблоневый питомник в штате Пенсильвания. Несколько десятилетий путешествовал по землям Пенсильвании, Огайо, Индианы и Иллинойса, повсюду высаживая яблони и призывая поселенцев разбивать фруктовые сады. Постепенно превратился в легендарного, полумифического персонажа американских сказок.
— Как много, — тихо произнес Фрост, свесив голову.
Блеснув рыжим мехом, Кицунэ потерлась о ногу Оливера и снова трансформировалась. Она встала рядом с Оливером, словно ничего не произошло. Но ее превращение, как всегда, изумило Оливера. Изящные восточные черты лица скрывал капюшон, плащ изящно облегал фигуру, ниспадая на каменные плиты моста.
— Значит, ты понимаешь, почему мы боимся доверять тебе, — сказала Кицунэ. — Нам надо идти дальше. Если хочешь проявить гостеприимство, дай нам не пищу, а информацию. Стриги сказали тебе, что Охотники близко? Кто-то проходил недавно по мосту? Ответы на эти вопросы и будут тем даром, который мы с радостью примем.
Аэрико ухмыльнулся, продемонстрировав черные, как древесная труха, зубы, вцепился в ветки пальцами задних и передних лап и заморгал глубоко посаженными глазами. Потом вытянулся вперед настолько, что солнечные лучи, пробившись сквозь ветви, коснулись гладкой вишневой головы.
— За сегодняшний день вы единственные чужаки на мосту. Но есть и другие, совсем не чужаки для меня. И если даже они не будут охотиться за такими, как вы… — тут существо указало длинным заостренным пальцем на Оливера, и он вздрогнул, будто палец пронзил ему сердце, — готов поспорить: со Вторгшимся за Завесу любезничать не станут.