9. Начальник спецсвязи полковник Эйб Уиндер;

10. Секретарь Совета национальной безопасности миссис Патриция Амелия Вогэн.

— У нас, как полагаю, есть всего восемь минут для того, чтобы принять решение особой важности, — говорит президент Гаррисон. — Экстренное заседание Совета созывалось, однако, по совершенно иному поводу, о чем я скажу позже. Впрочем, некоторые из вас уже знают, в чем дело.

— Я не знаю, господин президент, — прерывает его государственный секретарь. — Меня разбудили четверть часа назад, и я не успел…

— Дело в том, — с раздражением отвечает президент, — что наша разведка доложила о похищении или исчезновении нейтронной боеголовки на территории Федеративной Республики. Но сейчас главное не в этом. Боеголовка рано или поздно найдется. Возникла, однако, новая, и весьма опасная, ситуация, связанная, может быть, с исчезновением боеголовки. На территорию Соединенных Штатов надвигаются со стороны Берингова пролива неопознанные летающие объекты, видимые на экранах радаров, но недосягаемые для истребительной авиации. По требованию командования стратегических ВВС я только что объявил «красную тревогу», из чего вы можете себе представить всю серьезность положения. Я все правильно изложил, генерал?

— Да, господин президент, — говорит генерал Тамблсон. — Мы не в состоянии определить происхождение этих объектов и пока не знаем, как их обезвредить.

— Я думаю, — вмешивается доктор Рубин, — что следует тотчас же воспользоваться «горячей линией» между нами и Москвой. Для догадок и обсуждения времени уже нет.

— И я того же мнения, — кивает Гаррисон. — Полковник Уиндер, немедленно соедините меня с Генеральным секретарем в Москве.

Полковник Уиндер исчезает. На мгновение он задерживается возле чемоданчика командора Мура, а после этого усаживается за сложной конструкции диспетчерский пульт в подземном этаже Белого дома.

— Должен ли я сразу же сказать Генеральному секретарю про эту боеголовку?

— Я бы не советовал, господин президент, — говорит доктор Рубин. — «Горячая линия» работает непрерывно, в Москве еще не наступил вечер, насчет боеголовки мы всегда успеем проинформировать. Впрочем, надо полагать, они о ней ничего не знают. А мы должны немедленно получить объяснения по поводу таинственных объектов над Аляской.

— Я позволю себе, — говорит государственный секретарь, — не согласиться с доктором Рубином. А вдруг русские своими путями, через собственную разведку, уже узнали о краже боеголовки? Они нам никогда больше не поверят. Надо им откровенно сказать, что случилось в Федеративной Республике, и только тогда спрашивать об Аляске.

— Не думаю, — резко возражает министр обороны. — Если это они запустили над Аляской странные предметы, то просто-напросто будут все отрицать. Тогда, признавшись в пропаже или повреждении боеголовки, мы дадим им отменный козырь.

— Никос, ты совсем не то говоришь, — вмешивается вице-президент Паркер. — Как раз если мы скроем историю с боеголовкой, они могут потерять к нам доверие.

— Пусть теряют, — парирует Рубин. — Мы не можем вести свою политику в вечном страхе, как бы не обидеть Москву.

— Натаниэл, здесь никто ничего не боится, — холодно замечает президент. — Хочу лишь напомнить тебе, что это не футбольный матч.

Входит полковник Уиндер.

— Господин президент, Генерального секретаря в Кремле сейчас нет. На линии секретарь и член Политбюро. Прошу нажать эту красную кнопку. Переключение происходит автоматически.

Президент Гаррисон подходит к маленькому столику, который приставлен к большому письменному столу.

— Господин секретарь? Это говорит президент Соединенных Штатов, Гаррисон. Мы хотели бы просить у вас разъяснений, что значат таинственные объекты, подлетающие к Аляске со стороны Берингова пролива. Можете ли вы поручиться, что это не нападение на нас с использованием неизвестного до сей поры оружия?

Минута тишины, затем в трубке раздается голос переводчика.

— Господин президент, нам ничего не известно о каких бы то ни было объектах. Советский Союз не предпринимает никаких наступательных действий против Соединенных Штатов. Сейчас я спрошу, что известно об этом нашим ракетчикам, но пока хотел бы вас заверить, что советская сторона не предприняла никаких, повторяю, никаких шагов, угрожающих безопасности Соединенных Штатов.

— Спасибо за разъяснение, — говорит Гаррисон, вытирая пот с затылка. — Значит, мы можем поразить эти объекты без опасения нанести ущерб нашим взаимоотношениям?

— Что касается нас, препятствий нет. За других трудно отвечать.

— Теперь еще один вопрос, — продолжает Гаррисон. — Сегодня утром в Западной Германии случилась какая-то не вполне ясная история с нейтронной боеголовкой.

— Мы это предполагали.

— Вы уже знаете? Поздравляю. Тогда мне нечего больше сказать.

— Господин президент, мы знаем лишь то, что в одном из районов Федеративной Республики отмечено повышение уровня радиоактивности. Это зафиксировали наши разведывательные спутники. Мы полагали, что на злополучной атомной станции Обермар снова произошла авария…