— Быть может завтра, человек.

Я с трудом сглотнула. Я осталась наедине с Тамлином.

Он стоял и ждал.

— Я не хочу на охоту, — в конце концов, сказала я тихо. Правда. — Я ненавижу охотиться.

Он склонил голову.

— Тогда чем ты хочешь заняться?

***

Тамлин провёл меня по коридорам. Мягкие порывы ветра, пронизанные ароматами роз, врывались сквозь открытые окна и ласкали моё лицо.

— Ты ездила на охоту, — сказал, наконец, Тамлин. — Но у тебя нет ни малейшего интереса к охоте, — он искоса посмотрел на меня. — Не удивительно, что вы двое всегда возвращались без добычи.

Никаких следов вчерашнего совершенного холодного воина или разгневанного титулованного Фэ, бывшего здесь несколькими минутами ранее. Кажется, сейчас это просто Тамлин.

Я буду дурой, если расслаблюсь рядом с Тамлином, если буду думать, что его нормальное поведение значит хоть что-нибудь, особенно когда в его поместье что-то явно не так. Он убил Богги — это делает его наиболее опасным из существ, с которыми я когда-либо сталкивалась. Я не совсем знала, что делать, и потому несколько чопорно спросила:

— Как твоя рука?

Он согнул перевязанную руку, изучая повязку, абсолютно белую на фоне его загорелой кожи.

— Я не поблагодарил тебя.

— Ты не должен.

Но он покачал головой и его золотистые волосы поймали утренний свет так, словно они сами были созданы из солнечных лучей.

— Укус Богги способен достаточно замедлить исцеление Высших Фэ, чтобы убить нас. Я благодарен тебе.

Когда я пожала плечами, он добавил:

— Как ты научилась так перевязывать раны? Несмотря на бинты, я могу двигать рукой.

— Методом проб и ошибок. Я должна была быть в состоянии натягивать тетиву на следующий день.

Он молчал, пока мы проходили по ещё одному залитому солнцем мраморному коридору, и я решилась взглянуть на него. Он внимательно изучал меня, его губы были сжаты в тонкую линию.

— О тебе хоть когда-то кто-нибудь заботился? — негромко спросил он.

— Нет.

Я давно перестала жалеть себя из-за этого.

— Охотиться ты училась так же — методом проб и ошибок?

— Я шпионила за охотниками, когда мне это удавалось, а потом практиковалась до тех пор, пока не попадала в кого-то. Когда я промахивалась, мы не ели. Так что первое, что я поняла — это как целиться.

— Мне любопытно, — сказал он небрежно. Янтарь в его зелёных глазах мерцал. Возможно, воин-зверь исчез не бесследно. — Ты когда-либо собираешься использовать тот нож, который ты украла с моего стола?

Я замерла.

— Как ты узнал?

Я могла бы поклясться, под маской его брови были приподняты.

— Меня учили замечать подобное. Но больше всего я чувствовал твой запах страха.

— Я думала, никто не заметил, — проворчала я.

Он криво улыбнулся и эта улыбка была настоящей в отличие от всех тех фальшивых и льстивых, которыми он одаривал меня раньше.

— Несмотря на Договор, если ты хочешь иметь шанс сбежать от моего вида, ты должна думать более творчески, чем кража моих столовых ножей. Но с твоей склонностью подслушивать, может, однажды, ты узнаешь что-нибудь полезное.

Мои уши вспыхнули.

— Я… я не… извини, — пробормотала я.

Но я мысленно пробежалась по услышанному. Нет смысла притворяться, будто я не подслушивала.

— Люсьен сказал, у вас не так много времени. Что он имел в виду? Из-за болезни здесь появится больше таких существ как Богги?

Тамлин напрягся, окинул взглядом коридор, уделяя внимание каждой мелочи в поле зрения, каждому звуку и запаху. Затем он пожал плечами. Слишком неестественно, чтобы это было правдой.

— Я бессмертный. У меня нет ничего, кроме времени, Фейра.

Он произнёс моё имя с такой… интимностью. Как будто бы он не был существом, способным убивать монстров, созданных из ночных кошмаров. Я открыла рот, чтобы потребовать больше ответов, но он перебил меня.

— Сила, поражающая наши земли и способности — когда-нибудь, она тоже пройдёт, если Котёл благословит нас. Но да — теперь, когда Богги ступил на наши земли, будет логично предположить, что за ним последуют и другие, особенно если учесть насколько наглым был Пука.

Если, как сказал Люсьен, границ между Дворами больше нет — если всё в Прифиане изменилось из-за болезни, как говорил Тамлин… Ну, я не хочу попасть в какую-то жестокую войну или революцию. Я сомневаюсь, что долго проживу.

Тамлин шагнул вперёд и открыл двойные двери в конце коридора. Под одеждой двигались мощные мышцы его спины. Я никогда не забуду, кто он. И на что он способен. И чему он, по-видимому, обучен.

— Как ты и просила, — сказал он. — Кабинет.

Я увидела, что находится за ним, и у меня скрутило желудок.