– Новые здесь стоят, – пояснил он, – в гараже. Остальные – под навесом. Новые мы бережем, доверяем их лучшим шоферам.

– Лучшим? – повторил Стабиньш и пожал плечами. Майор Ваболе вошел последним и плотно прикрыл дверь.

– Будьте добры, дайте нам две–три сильных переноски, чтобы осмотреть машины снизу.

– Сейчас, – и диспетчер скрылся в углу.

Машины стояли прямыми рядами, одна рядом с другой, укрытые темнотой, словно подглядывая темными фарами за непрошенными гостями.

– Одинаковы, как близнецы, – Розниекс переводил луч переноски с машины на машину. «Ну, которая же из них?…»

Между машинами оказалось несколько пустых мест.

– Двадцать седьмая и одиннадцатая в командировке, – пояснил диспетчер.

– На Урале, – дополнил Розниекс. – Вот уже месяц. Это мы знаем. А вот где четырнадцатая?

– М–да. Уступс должен был вечером вернуться. Снова застрял, дьявол этакий!

– И часто он по ночам задерживается? – донесся голос Стабиньша из–под соседней машины, где они с майором Ваболе уже занялись осмотром.

– Бывает. Да и не Уступс один, – диспетчер уклонился от прямого ответа и направился в другой конец гаража, где действовал капитан Соколовский.

В гараже стало тихо, слышалось только свистящее дыхание майора Ваболе. То опускаясь на колени, то на спине подползая под машину, он разглядывал их в свете сильной лампы. Под некоторыми машинами были смотровые ямы, это облегчало дело.

– Пока ничего нет, – проговорил он. – Придется взять образцы со всех, может быть, лаборатория поможет.

– И у нас тоже ничего, – откликнулся Стабиньш.

Вдалеке послышался звук мотора. Он приближался, набирал силу.

– Четырнадцатая едет, – сказал диспетчер. – По голосу слышу. Едет, чтобы на утренней проверке была в строю. Не иначе, привез сторожихе плитку шоколада, чтобы впустила, хитрюга!

– Выключить лампы! – скомандовал Соколовский. – И тишина! Пусть заезжает.

Перед гаражом мотор смолк. Скрипнули ворота. Луч утреннего света протиснулся между створками ворот и, расширяясь, как бы расталкивал их. Стал виден рослый молодой парень, левой рукой отворявший ворота. Капитан Соколовский включил лампу, в упор направив луч на шофера.

– Стоять! – крикнул он. Щелкнул пистолет, досылая патрон.

Шофер и не пытался бежать. Ошеломленный, он остановился и лишь смотрел на окруживших его широко раскрытыми от страха глазами. Соколовский подошел вплотную. С другой стороны к шоферу приблизился Стабиньш.

– Имя? – спросил он.

– Уступе. Антс Уступе, – вместо шофера ответил диспетчер.

Соколовский сунул пистолет в карман.

– Где мотаешься по ночам? Где был? – спросил диспетчер.

Уступе открыл рот, но не издал ни звука.

Стабиньш сел в кабину, завел машину в гараж и поставил на свободное место над ямой. Майор Ваболе с инструментами и лампой скрылся под машиной.

– Быстро сюда! – через несколько секунд взволнованно позвал он. – И быстро давайте понятых!

Под машину полезли диспетчер и сторожиха, пожилая женщина, подбежавшая, услышав голоса и увидев свет.

Уступе все еще стоял, вытаращив глаза, опустив плечи, побледнев. Левой рукой он так стиснул ручку двери, что рука побелела.

Соколовский, сунув руку в карман, остановился у него за спиной.

Было тихо. Только под машиной шумно дышал майор, что–то соскребавший с переднего моста. Вскоре он вместе с двумя понятыми выбрался на поверхность, держа в руках четыре пробирки и две коробочки.

– Загоните на эстакаду! – велел он. – И дайте свет посильнее.

И, подойдя к Уступсу, коротко сказал:

– Пошли!

XVII

Недоверчиво глядя на следователя, Антс Уступс кусал губы.

Розниекс выключил магнитофон и посмотрел на часы.

– Вот уже битый час мы с вами не можем выяснить, где же вы находились ночью с двадцать четвертого на двадцать пятое число.

– Дома! – пробормотал Уступе. – У меня малые дети, их нельзя оставлять одних.

«Ну хоть говорить начал, и на том спасибо. Значит, есть надежда. Показания – любые, даже выдуманные с начала до конца, все же лучше молчания. Их можно анализировать, сравнивать, ставить под сомнение, опровергать. Анализируя ложные показания, порой можно прийти к истине. Надо только понять, почему подозреваемый выдвигает именно такую, а не другую версию, и что он за ней скрывает».

– Это было легче легкого проверить, – сказал следователь. – Дома вас не было, дети уже неделю находятся у вашей тещи в Елгавском районе.