В середине ноября в кабинет Галлера в штабе флота зашел А. С. Гришин. Вид его был радостен. Он и в самом деле принес замечательную весть: арестованный в 1930–1931 годах командный состав флота «выпускают»! В. А. Белли освободили в начале нового, 1933 года. Однако освободили далеко не всех. Не вернулся, например, Генриксон. Освобожденных, как правило, на корабли не назначали, направляли в академию, на Командирские классы и в училища, в различные береговые учреждения флота. Долгое время положение продолживших службу в ВМС было странным: числились «исполняющими обязанности» (хотя Белли, например, об этом не знал), не носили на рукавах кителей положенных нашивок.

Немало услышали Галлер и сестры от Владимира Александровича, когда он впервые после двухлетнего перерыва появился в квартире на улице Чехова. «Прежде всего — морское братство, — говорил Белли, чуть улыбаясь. — Все было замечательно. Пироги Анны Михайловны скрашивали пребывание в узилище на Шпалерной, в лагере и того лучше — комендантом оказался знакомый матрос с Минной дивизии, помнил меня с Куйваста, с 15-го года. А освобождением, кажется, мы обязаны Владимиру Митрофановичу Орлову — он хлопотал…»

Заботы, круг вопросов, которыми занимается командующий флотом… Нелегко очертить их границы. Отвечая за флот — отвечаешь за все. Стасевич как начальник штаба флота был энергичен, деловит, но ему, конечно, не хватало знаний, опыта: в мировую войну радист, в 1921 году окончил курсы разведки, учился в академии. В конце 1933 года его сменил И. С. Исаков. Иван Степанович стал Галлеру хорошим помощником: Балтику знает отлично, инициативен, предан штабной работе, культурен. Разве что немного склонен работать «на публику» — любит, чтобы о нем говорили, восхищались эрудицией, знаниями… Но это недостаток несмертельный.

И все же дел у Галлера было предостаточно. По хранящимся в архиве приказам по флоту видно, как часто проверял он соединения. Вот приказ по проверке бригады линкоров, которой с 1933 года командовал Г. И. Левченко, такие же приказы по проверкам бригады эсминцев 3. А. Закупнева, подводных лодок, береговой обороны, авиации, учебных отрядов. Спокойный, выдержанный тон: нет грозных разносов и суровых наказаний, зато есть деловые и разумные указания по устранению выявленных недостатков. По документам можно судить и о другой повседневной работе Галлера. Так, он предметно занимается вопросами базирования, ремонтом кораблей, строительством аэродромов и разного рода складов, железнодорожных путей для трехорудийной батареи невиданного еще на Балтике калибра — 356 миллиметров.

Особо беспокоило его базирование кораблей. Было понятно, что гавани Кронштадта не смогут вместить флот, на пополнение которого в ближайшие годы придут десятки новых кораблей. Да и сосредоточение всего флота в одном месте представляло понятную опасность. И Лев Михайлович вместе с Гришиным ставит перед С. М. Кировым и коморси В. М. Орловым вопрос о строительстве военно-морской базы Ручьи в Лужской губе. На это нужны миллионы, но иного выхода нет. Пока в Москве решают вопрос о строительстве, Галлер не медлит: направляет флотских инженеров-строителей для изысканий на местности и составления подробных предложений.

Вплотную занимается Галлер кораблестроением. Его беспокоит невыполнение по срокам работ на Северной верфи, где строится лидер «Ленинград», на заводе имени Марти — промедление с перестройкой бывшей царской яхты «Штандарт» в минный заградитель «Марти», очень нужный флоту. Галлер собирает под своей эгидой совещание директоров и главных инженеров всех заводов, участвующих в поставках оборудования и монтажных работах на лидере и минзаге, выслушивает их взаимные претензии, выявляет тех, кто не выполняет свои обязательства, добивается составления совместно утверждаемого графика. Потом такой график появляется в кабинете в штабе флота, и Галлер еженедельно отмечает продвижение работ на кораблях. Куда лучше идет дело со строительством подводных лодок и сторожевиков. К концу 1933 года в строй вступают средние торпедные подводные лодки «Щука», «Окунь» и «Ерш», подводные минные заградители «Ленинец», «Сталинец» и «Фрунзевец», дивизион сторожевиков насчитывает уже четыре корабля.

Новых кораблей на флоте могло быть и больше. Но с вводом в действие Беломорско-Балтийского канала начинается переброска кораблей для будущей Северной военной флотилии. Для этого формируется экспедиция особого назначения — ЭОН-1, которую возглавляет комбриг эсминцев 3. А. Закупнев. Начальником штаба ЭОН назначается И. С. Исаков. 18 мая 1933 года корабли покидают Кронштадт, идут по Неве к Ладожскому озеру. В составе отряда эсминцы «Урицкий» и «Куйбышев» (бывший «Рыков»), сторожевики «Ураган» и «Смерч», подводные лодки «Д-1» («Декабрист») и «Д-2» («Народоволец»). Лев Михайлович шел с отрядом на «Урицком» по Неве, Ладожскому озеру и реке Свирь. У входа в Онежское озеро, у деревни Вознесенье, когда основные трудности перехода были позади, Галлер простился с будущими североморцами и вернулся в Кронштадт. Отряд дошел дальше, к Белому морю, по только что построенному Беломорско-Балтийскому каналу. Лев Михайлович, конечно, знает, чьими руками он построен. Быть может, свой каторжный срок отбывают там и многие флотские.

…Думать об этом ужасно. Лучше не думать, потому что можно сойти с ума. Изменить ничего нельзя… Но неужели этот канал, действительно нужный, хотя корабли на Север можно было бы перебросить и вокруг Скандинавии, не могли построить свободные люди? Ведь не каторжники же перед японской войной в кратчайший срок построили железнодорожную магистраль через Сибирь — до Владивостока…

В сентябре того же года он проводил ЭОН-2: И. С. Исаков повел к Белому морю эсминец «Карл Либкнехт», сторожевик «Гроза» и подводную лодку «Д-3» («Красногвардеец»). Успешно завершил переход и этот отряд. Вернувшийся Исаков рассказывал Галлеру о просторах Баренцева моря, о замечательной базе Северной военной флотилии в Екатерининской гавани, которую создает назначенный командующим Закупнев. Мечта Ф. Ф. Раскольникова о восстановлении военно-морской силы на Севере становилась явью.