Одни говорили, что он агент; это довольно неопределенное звание; можно было думать, что угодно; другие принимали его за финансиста, хотя многие являвшиеся к нему с самыми сногсшибательными планами за необходимым капиталом всегда очень сильно разочаровывались, когда слышали, что у него нет денег на такие сомнительные и детские затеи.

Но так как в Сити многие содержали конторы без видимой необходимости, то и дело Лэмбера не служило объектом всестороннего расследования.

Было лишь известно, что он когда-то финансировал экспедицию в Центральную Африку, и если это верно, то это было достаточным основанием содержать на Флер-Лев № 11Е деловую контору.

Многие также в свое время финансировали подобные экспедиции и также пооткрывали подобные конторы, годами поджидали обратного поступления вложенного капитала. Это было обыкновенным явлением в торговом мире.

У Лэмбера, однако, было дело, и дело весьма доходное. Среди своих банкиров он был известен как маклер серебра, другой же знал его как компаньона типографского дела фирмы Флингенштейн и Боррис; он был участником пароходной линии, которая благодаря кругосветным путешествиям заслужила незавидную славу; он был, если только правда то, что говорят, заинтересован в ста и одном предприятии, маленьком и большом, законном и сомнительном.

Он был владельцем двух беговых лошадей; лошадей, которые доставляли ему удовольствие, выигрывая, когда он на них садился, и, проигрывая, если он этого не делал.

Два дня спустя после поспешного отъезда Амбера он сидел в своей конторе.

Было время завтрака, и он медленно натягивал на руки перчатки. На лице его светилась улыбка, и в глазах отражалось довольство.

Секретарь его стоял в ожидании у письменного стола и механически сортировал пачки с банкнотами.

Лэмбер медленными шагами направился к тяжелой двери своего личного кабинета и остановился в нерешительности.

– Может быть, все-таки лучше написать сегодня вечером, – сказал он.

Секретарь кивнул, положил бумаги на стол и открыл блокнот.

– А может быть, не стоит, – как бы спрашивая самого себя, сказал снова Лэмбер. – Все же лучше, если я сделаю это сегодня. «Милостивый государь, – начал он, и секретарь злобно зацарапал пером. – Милостивый государь! Настоящим подтверждаю получение вашего письма относительно алмазных россыпей в Грет-Форрест. Точка. Я понимаю ваше… гм… ваше недовольство…»

– Нетерпение, – вставил секретарь.

– «Нетерпение! – подхватил хозяин. – Но дело подвигается. Точка. Что касается вашего желания записаться на дальнейший выпуск акций, запятая, то имею честь вам сообщить, что мои инспектора… тора…»

– …тор, – поправил секретарь.

– «Инспектор, – продолжал Лэмбер, – предупрежден предоставить вам преимущество в том случае, конечно, если наши…»

– Его, – снова вставил секретарь.

– «Его советники это одобрят. С совершенным почтением…»

Лэмбер закурил сигару.

– Ну как? – шутливо спросил он.

– Очень хорошо, сударь, – ответил секретарь, потирая руки, – выгодное дело для инспектора.

– Для меня, – возразил Лэмбер не смущаясь.

– Я же сказал: для инспектора, – повторил бледный секретарь и обрадовался своей хитрости.

Лэмбер был сегодня в хорошем расположении духа, секретарь воспользовался этим и сказал:

– Как раз относительно этого письма сегодня многие справлялись.

Лэмбер, снова направлявшийся к двери, круто повернулся.

– Что вы, черт возьми, хотите этим сказать, Грен? – спросил он, и все его хорошее настроение исчезло.

Секретарь почувствовал, что совершил оплошность, – это была очень деликатная тема. До известной точки Лэмбер ему доверял; он мог признаваться, что ему были известны дела Лэмбера, но только до этой известной точки.

– Да всё эта африканская история, – ответил секретарь.

Лэмбер стоял у двери с поникшей головой.

– Полагаю, что вы им сказали?..

– Я рассказал им обычную историю – что наш инспектор в настоящее время осматривает владение и что мы скоро от него получим известие. Один лишь – письмоводитель Букстедов – был нахальным, и я… – Он медлил.

– Да, ну и?..

– Он сказал, что мы, кажется, сами не знаем, где находятся алмазные россыпи.

Лэмбер принужденно улыбнулся.

– Смешно, – сказал он не очень искренне. – Как будто можно учредить общество алмазных россыпей, не зная, где они находятся, – абсурд, не так ли, Грен?

– Конечно, сэр, – подтвердил тот учтиво.

Лэмбер все еще стоял у двери.

– При проспекте ведь был приложен план, россыпь находится как раз на краю – Грет-Форрест – так, кажется, название?