В спешке твой –  

Гэндальв.

P. S. Ни в коем случае, ни за что не надевай его! Передвигайся при свете, ночью на дорогу не выходи! –  

P. P. S. Удостоверься, что Долгоброд тот самый. На дорогах много чужаков. Его истинное имя – Арагорн. –

P. P. P. S. Надеюсь, Медовар не замедлит переслать это письмо. Он человек достойный, только память у него – как старая кладовка: нужная вещь всегда завалена хламом. Если забудет – жаркое из него сделаю!

Счастливого пути! –  

Фродо прочитал письмо про себя и передал Пипину с Сэмом.

– Да, заварил кашу старина Медовар! – сказал он. – Вполне заслуживает, чтобы его поджарили! Если бы я сразу это получил, мы бы уже спокойно сидели в Райвенделе. Но что могло произойти с Гэндальвом? Он пишет, будто пошел навстречу большой опасности.

– Он много лет только это и делает, – сказал Долгоброд.

Фродо повернулся к нему и задумался над второй припиской мага.

– Почему ты мне сразу не сказал, что ты друг Гэндальва? – спросил он. – Мы бы меньше времени зря потратили.

– Неужели? Так бы ты мне сразу и поверил? – сказал Долгоброд. – О письме я ничего не знал. Знал только, что должен уговорить тебя поверить мне без доказательств. Во всяком случае, сразу все о себе выкладывать не собирался. Надо было сначала тебя узнать и тебе поверить. Мне Враг и раньше расставлял сети. Когда я разобрался, то был готов сказать тебе все, что спросишь. Но должен признаться, – добавил он со странным смешком, – я надеялся, что мне просто поверят. Тот, кого преследуют, иногда устает от недоверия и ищет дружбы. Но, наверное, мой вид к этому не располагает.

– Да уж – во всяком случае, с первого взгляда не очень, – засмеялся Пипин. Он уже прочитал письмо Гэндальва и успокоился. – Но мы в Хоббитшире говорим: «О красоте суди не по словам, а по делам». Мы, наверное, не лучше будем, если неделю проведем в колючках да в канавах!

– Чтобы стать похожими на Долгоброда, пришлось бы скитаться по Диким Землям не неделю, и даже не месяцы, а годы, – ответил он. – А чтобы при этом выжить, надо быть сделанными из крепкой глины; по вашему виду этого не скажешь.

Пипин сдался, но Сэма сбить было трудно, и он продолжал коситься на скитальца с подозрением.

– А как мы узнаем, что ты тот самый Долгоброд, о котором говорит Гэндальв? – с вызовом спросил он. – Ты Гэндальва не называл, пока не появилось письмо. Может, ты переодетый шпион, пытаешься нас сманить за собой? Может, ты настоящего Долгоброда укокошил и взял его плащ. Что скажешь?

– Скажу, что ты крепкий орешек, – ответил скиталец. – Но боюсь, Сэм Гэмджи, что могу добавить в ответ лишь одно: если я убил настоящего Долгоброда, то тебя и подавно смог бы убить. И уже убил бы без лишних слов. Если бы мне нужно было Кольцо, я бы его просто взял – вот так!

Он встал и словно вырос. Глаза его властно сверкнули, пронизывая хоббитов насквозь. Он откинул плащ и положил руку на рукоять меча, которого они раньше не замечали. Хоббиты остолбенели. Сэм широко разинул рот.

– Но, к счастью, я тот самый Долгоброд, – сказал он, глядя на них сверху вниз, и его лицо смягчила неожиданная улыбка. – Я Арагорн сын Араторна, и если смогу спасти вас, то спасу даже ценой собственной жизни.

Наступило долгое молчание. Наконец, Фродо нерешительно заговорил:

– В то, что ты друг, я поверил еще до письма, – сказал он. – Вернее, очень хотел поверить. Ты меня несколько раз за вечер напугал, но не так, как мог бы враг. Мне кажется, его шпионы не могли бы – ну, прятать благородство даже за привлекательной внешностью.

– Понимаю, – Долгоброд рассмеялся. – Я, значит, прячу благородство за непривлекательной внешностью. Как это:

– Значит, эти стихи про тебя? – спросил Фродо. – А я не мог понять, зачем они. Но как ты узнал, что они написаны в письме, если ты его не видел?

– Ничего я не знал, – ответил он. – Но я Арагорн, а эти стихи – об Арагорне.

Он вынул меч, и они увидели, что клинок в самом деле сломан в локте от рукояти.

– Не очень годится для боя, правда, Сэм? – сказал Долгоброд. – Но подходит срок быть ему перекованным.

Сэм ничего не ответил.

– Ладно, – продолжал Долгоброд. – С позволения Сэма считаем дело решенным. Вашим проводником буду я. Завтра предстоит трудный путь. Даже если нас не задержат на выходе из Бригорья, уйти незамеченными у нас уже надежды нет. Я только постараюсь, чтобы нас поскорее потеряли из виду. Кроме главного Тракта, я знаю отсюда пару малоизвестных троп. А если избавимся от преследования, попробую вывести вас к горе Ветров.