– А сколько еще лет жизни вы мне можете обещать, Вадим Васильевич?

– Думаю, Владимир Ильич, что не меньше тридцати, а то и сорока.

– Ну, надеюсь, что этого хватит. Жаль только, что Надя не проживет столько, мне ее будет недоставать…

– Владимир Ильич, вы для начала хоть пару лет проживите. После того, как Сталин поймет, что вы угрожаете его власти, ваша жизнь постоянно будет в опасности.

* * *

Так прошло еще около года. Ленин продолжал усиленно работать с книгами и материалами из Интернета, лишь время от времени отвлекаясь на прогулки и экскурсии. Как-то раз мы на несколько дней выбрались с ним в горы, которые я видел при первом полете. Иногда он делился со мной планами на будущее. Однажды я спросил его, как он планирует реформировать политическую и экономическую систему страны после возвращения.

– Ну, прежде всего, я хочу упразднить однопартийность, это, как вы правильно заметили, путь к единоличной диктатуре. Нелегко будет убедить в этом товарищей, но постараюсь. Я думаю, кроме коммунистической, создать еще рабочую и крестьянскую партии, куда войдут как коммунисты, так и беспартийные. И хорошо бы создать еще партию интеллигентов. Там посмотрим.

– А в области науки?

– Тут сложнее, вот это я и думаю устроить с помощью интеллигентской партии. Прежде всего, надо укреплять обороноспособность страны, которая в вашей истории была очень сильно подорвана из-за преследования старых «спецов». А ведь в основном это честные люди, которым ничего, кроме работы, не надо, наука и техника – их бог! Надо только их как следует использовать… Среди них много истинных патриотов России, хотя порой они и противники коммунистической идеологии. Но и саму эту идеологию мы трансформируем. Кроме того, нужно перестать противопоставлять науку и религию. Каждой – свое место! Но вот любое слияние церкви и государства, как это было в царской России и происходит в вашей современной, должно быть исключено. Никого не должно касаться, во что верит тот или иной человек, и верит ли он вообще во что-то. Церковь не должна иметь отношения к бизнесу или владеть каким-либо имуществом. Вообще! Все церковное имущество должно быть в собственности государства и лишь передаваться церкви в аренду. Кто хочет заниматься духовным просвещением людей, должен делать это, и только это. И доходы церкви необходимо ограничить и взять под строгий контроль. Это должно равно касаться всех культов и религий. Ни один священник не должен жить намного лучше, чем его прихожане.

– А в экономике?

– Прежде всего, надо предотвратить свертывание НЭПа насильственными методами, методы будут чисто экономическими. Кооперативы должны получить преимущества в снабжении оборудованием и в ценах при закупе у них продукции, вот частникам и станет просто невыгодно вести свое хозяйство. И не нужно препятствовать им, если они пожелают войти в кооператив, напротив, распределение прибыли должно вестись не только по трудовому вкладу каждого работника, но и непременно по внесенной им в кооператив доле имущества. Крупная промышленность, конечно же, должна остаться в государственной собственности, так мы получим возможность регулирования во всех сферах, да и исключим возможность появления олигархов.

– А ваша, на мой взгляд, главная задача – предотвращение второй мировой войны? Как ее решить?

– Необходим альянс против фашизма с европейскими государствами и Америкой. Если мы решим экономические проблемы, этот альянс станет реален. Кроме того, Красная Армия должна стать лучшей в мире, а развивая науку опережающими темпами, сделать это вполне возможно.

– Уж не планируете ли вы создать атомную бомбу уже в тридцатые годы?

– Именно что планирую! Это не такая уж технически сложная задача, в конце концов. Если знать, каким путем идти, сделать это будет вполне возможно. Но это не все. Потребуются средства доставки. И не только авиация, но и ракеты. Мы найдем специалистов, организуем работы. А деньги изыщем – в том числе и за счет свертывания неактуальных родов войск и вооружений, например, той же кавалерии, которая в условиях современной войны будет просто смешна. Конечно, это сделаем не сразу, должно пройти несколько лет, страна должна экономически окрепнуть. Но время еще есть, около пятнадцати лет! А на что способен народ на пути к великой цели, я понял, изучая историю Великой Отечественной войны. Если же страна будет сильна, немцы просто не посмеют напасть на нас. Да мы и не дадим им поставить под ружье всю Европу.

– Отлично, Владимир Ильич! Когда вы думаете приступить к практической реализации всех этих планов?

– Я скажу вам, когда буду готов. Мне потребуется еще некоторое время, чтобы подготовить несколько книг и статей, хотя бы вчерне. Надеюсь, их я смогу взять с собой?

– Да, свои работы взять вы сможете.

– Отлично! Я хочу как можно продуктивнее использовать свой «отпуск».

– Только, Владимир Ильич, прошу вас не включать в текст прямо или с помощью тайнописи никаких исторических, технических или научных данных, не относящихся к вашему времени, мне придется просмотреть ваши работы перед вашим уходом, и уж будьте уверены, любое нарушение этого условия я увижу.

– Условие принимается. Все это постараюсь разместить у себя в голове, - засмеялся Ленин. – Да и как это будет выглядеть, если наши ученые получат не подсказки, а готовые формулы? Я отлично понимаю, что мы не должны «засветить» нашу «подпольную организацию». Мне и так будет крайне сложно объяснить ученым, откуда я знаю такие вещи, тут нужна сугубая осторожность. Да и убедить врачей, что я выздоровел, само по себе будет не просто.

– Ну, вот и прекрасно! Работайте, Владимир Ильич, время вам никто не ограничивает.

* * *

На следующий день я снова встретился с генетиками и попросил их синтезировать препарат, который обеспечил бы человеку пожизненную защиту от болезней и ослабил действие ядов, попадающих в организм, а также вызывал ускоренную регенерацию после ранений, позволяющую выжить в большинстве случаев. Что-то наподобие биоблокады, которая защищала героев Стругацких. Я планировал так защитить Ленина перед его возвращением домой, предвидя, что путь его будет отнюдь не усыпан розами. Иисус не возражал против этого плана, поскольку касался он только одного человека, которого я и так спас. Но для меня этот человек был слишком важен, чтобы не принять никаких мер по его защите. Генетики выполнили «заказ», как всегда, на высшем уровне, и я через неделю передал Ленину еще одну таблетку. На этот раз он поинтересовался, что это за препарат, и я в общих чертах объяснил ему.

– Вы все-таки думаете, что на меня будет покушение? – спросил он, запивая таблетку водой из стакана.

– Практически уверен, Владимир Ильич. А вы представляете слишком большую ценность для нас, чтобы не принять хоть каких-то мер предосторожности.

– Ну что же, я не против. Поживем – увидим. Тем более, что я после этого даже не буду болеть гриппом? Замечательно! Это меня радует больше всего! – пошутил он.

Через несколько месяцев Ленин объявил мне, что у него все готово, и он может возвращаться домой.