– Думаю, что это все не относится к делу в данный момент, - перебила пухленькую старуха.
– Отвечайте на конкретные вопросы. Какие отношения связывали Татьяну и Дмитрия?

– Половые, - проскрипел сквозь зубы Вова.

– Вы были друзьями с Дмитрием?

– Не такими хорошими, но мы неплохо общались.

– Как вы узнали об отношениях Дмитрия и Татьяны?

– Об этом говорила уже вся общага. Грех было не знать.

– Кто конкретно вам сказал?

– Да не помню я уже.

– Как вы отреагировали на эту новость?

– Стало обидно как-то. Что ему она дала, а мне нет.

– Вы одобряли поведение Дмитрия?

– А почему бы не пользоваться тем, что само плывет в руки.

– Вас не было первого апреля и на октябрьских событиях, ведь так?

– Да, меня не всегда звали, а иногда я просто работал и не мог всего наблюдать.

– Как вы относитесь к заявлению Татьяны?

– Это бред. Диман не мог ее изнасиловать. Он ей попользовался, потом нашел нормальную бабу, а ей стало обидно. Вот она и затеяла весь этот фарс. Как месть.

– У меня больше нет вопросов.

У всех судей Вова вызвал отвращение, которого никто из них даже не пытался скрыть. Я подняла глаза и увидела злую усмешку Вовы, когда он проходил мимо меня.

– Мы выслушали потерпевшую, ответчика и всех свидетелей. Сейчас мы вынуждены удалиться на совещание по данному вопросу. Поэтому объявим перерыв. Ровно через 15 минут ждем всех здесь присутствующих снова в этом зале.

Судьи удалились, а я закрыла лицо ладонями. Мне не хотелось ни с кем говорить. Когда твою глубоко личную жизнь мусолят на всеобщее обозрение, приятного мало. Я слышала, как позади меня встают с задних мест, но царило молчание. Все явно не знали, что делать в подобных ситуациях.

– Хочешь кофе?
– спросила рядом сидящая Алиса.

– Нет.

– А я хочу. Ты будешь здесь?

– Не знаю.

Алиса встала со своего места и ушла. Я сложила руки на столе и положила на них голову лицом вниз.

– Как тебе мое выступление?
– важный басистый голос Вовы прозвучал около меня.

– Отвали!

– Посмотрим, что они вынесут. Еще тебя засудят за оскорбление чувств мужского пола.

Он положил руку мне на плечо. Я вскочила и отпрыгнула от него.

– Не трогай меня и не приближайся.

Я увидела, что в зале остались все, кроме Алисы и Константина.

– А то тоже подашь на меня в суд?
– ответил Вова и громко заржал.

Я смотрела на людей, которые в свою очередь обратили свои взгляды на меня, и испытала внутреннее отвращение к себе самой.

– Почему здесь нет охраны, почему нас всех оставили в одном помещении, как будто мы в глупом телешоу, - произнесла я, скорее обращаясь к себе.

– Потому что весь этот суд и есть балаган. Его устроили для зрелища, а мы стали подопытными крысами, - на удивление ответил мне Дима.

Я хотела было что-то ответить, как в зал вбежала девушка. Я сначала не узнала ее, но как только она бросилась в объятия Димы, я поняла, что это его жена.

– Димочка, как ты? Я еле упросила их попасть внутрь.

– Все будет хорошо. Приговор еще не вынесли, но я уверен, что все обойдется.

Маша отцепилась от Димы и повернулась ко мне.

– Если из-за тебя пострадает наша семья, то можешь сказать "пока" спокойной жизни, я всю душу из тебя вытрясу.

– Мне надоели уже угрозы от вашей семейки. Думаешь, он тут жертва. Представь, что тебя бы изнасиловал какой-нибудь мужлан, или ваших матерей, или сестер или вашу дочь? Что бы вы на это ответили?! Вы все, здесь присутствующие?! Меня вам легко осудить и ставить на место, пока вы сами не оказались в подобной ситуации или ваши близкие. И я никому этого не желаю. Быть униженной и использованной.

Все уставились на меня будто ожидания продолжения, но я молчала.

В зал вернулись Алиса и Константин и настороженно оглядели присутствующих.

– А вы кто такая?
– спросила Алиса у Маши.

– Я жена Димы, мне разрешили присутствовать на вынесении решения.

Все сели на свои места. Судьи вот-вот должны были вернуться. От стресса руки превратились в ледышки, а лицо наоборот горело. Я посмотрела на рядом сидящую Алису, и та ободряюще улыбнулась мне. Осталось немного и этому всему придет конец.

Вошли судьи. Мы все встали. Тишина стояла гробовая, она так давила, что у меня создалось ощущение, будто меня расплющит от этой тяжести всеобщего молчания.

– Присаживайтесь, - сказала старуха.
– Мы с коллегами посовещались, и нами было принято решение. Дмитрий, прошу, пройдите к стойке.

Дима встал и подошел.

– Вам выносится приговор, что в течение десяти лет, вам запрещено общаться с женским полом. В любом виде. С сегодняшнего дня вам вживят чип, который создаст оптимальные условия для наказания. Мы считаем, что это справедливое взыскание. Возможно, оно вас научит ценить женский пол.