Те дети Леса, которых она видела, казались взволнованными ее возвращением, но причины она не понимала. Да, такого не случалось прежде, но ведь все бывает в первый раз. Так почему ее появление посеяло такой переполох?

И Вальдр, и Лукас, даже Амонд встретили ее широко раскрытыми глазами и вопросами. Встречные сирены и дриады провожали тревожными взглядами и ужасом на лицах. Означает ли это, что их устои покачнутся с ее возвращением, или за этим кроется что-то другое?

«Завтра, – подумала Сэм. – Я поговорю с Вальдром, и все решится».

Завтра.

За раздумьями они не заметили, как оказались у бывшего дома Саманты. Коротко попрощавшись, Лукас тепло улыбнулся ей напоследок и быстро ушел, словно подгоняемый всеми ветрами. А Саманта, войдя в проем в стволе, рухнула на кровать и с широкой улыбкой закрыла глаза.

Она была дома.

Комментарий к Глава шестнадцатая. Вернуться, чтобы двигаться дальше

Автор очень рассчитывает на отзывы читателей в качестве мотивации для написания продолжения этой работы. Не забывайте, что именно вы, дорогие читатели, и ваши комментарии являетесь вдохновением для большинства писателей))

На любые ошибки просьба указывать))

========== Глава семнадцатая. Причины, ошибки и следствия ==========

На следующий день Сэм проснулась, когда время уже близилось к обеду. Яркие лучи солнца пробивались сквозь занавеску на двери, и тонкие светлые тени играли на стенах. В воздухе чувствовался запах сосновых шишек, и этот запах вдруг заставил Саманту залиться краской.

Ей вспомнился прошедший вечер. И сон, последовавший за ним, такой яркий, словно был на самом деле.

Аромат росы и сосен, сильные руки на ее плечах и талии, пронзающий ее взгляд ясных зеленых глаз, колкость сосновых иголок под ними и ощущение закипающей крови от одних лишь его прикосновений. После первого запретного касания остальное становилось неизбежным. Ей казалось, будто она наяву чувствовала его поцелуи, знала мягкость его губ и силу рук, ощущала аромат деревьев и хвои – теперь она была готова поспорить, что он пах сосной или пихтой…

Сон оборвался так резко, словно воображение не хотело показывать ей финал. Впрочем, она подозревала, каков был конец, и от этого смущалась еще больше. Провалявшись в постели еще с полчаса, нервно кусая губы и накручивая на палец прядь темных волос, она снова и снова в малейших деталях вспоминала сон и пыталась понять, как ей теперь смотреть ему в глаза. Так ничего и не придумав, Саманта распахнула край одеяла, выбралась из постели, прошла босиком по заросшему мхом полу, переоделась в найденное в сундуке платье, расписанное по подолу васильками, и вышла наружу.

По узким тропинкам бродили несколько дриад. О чем-то тихо переговариваясь и смеясь, они одарили ее улыбками и прошли мимо, свернув в сторону реки. Мгновение подумав, Сэм отправилась следом. Тропка виляла между деревьями, раздваиваясь и снова сливаясь воедино, пока, наконец, не вывела ее к поваленному дереву, служившему детям Леса мостом – тем самым, по которому она шла, когда появилась здесь первый раз. Склонившись над гладью реки, она зачерпнула воды в ладони и ополоснула лицо. Искусанные губы саднили, снова напомнив ей о безрассудном видении.

Она сошла с ума, спокойно решила про себя Саманта. Это все стресс, чувство вины перед друзьями и нахлынувшие воспоминания. Пройдет несколько дней, и все забудется, все снова станет так же, как в ее первое пребывание здесь. В конце концов, она была просто рада вновь всех их видеть – и Амонда, и Вальдра, и Лукаса… При мысли о Лукасе ее сердце сильно забилось. Нет, она должна взять себя в руки, пока не поздно. Она чужая здесь, и всегда такой будет. А союз между сиреной и человеком ничем хорошим не закончится.

– Она здесь!

Громкий женский возглас отвлек ее от опрометчивых мыслей, заставил оглянуться и увидеть широко улыбающихся девушек, торопливо спускающихся к ней. Подлетевшая к ней Эйла крепко обняла ее, так что Сэм показалось, что у нее вот-вот хрустнут ребра. Оливия ограничилась короткими объятиями, но взгляд ореховых глаз оказался красноречивее любых слов – полный радости, жизни и страсти. Саманте иногда казалось, что сирена вся состоит из дикой, необузданной страсти.

– Слава солнцу, мы думали, что больше никогда тебя не увидим, – заговорила Оливия. Эйла рядом с ней горячо закивала.

– Я так боялась, что ты вернешься, забудешь про нас и никогда не вспомнишь! – сказала дриада. – Конечно, для нас это в порядке вещей, и нам больно расставаться с каждым человеком, которому мы помогли, но ты за те недели стала нам больше, чем просто подругой. Такое чувство, словно ты одна из нас… А еще Оливия очень переживала, что не смогла с тобой попрощаться.

Сирена печально кивнула.

– Я была в горах, искала сбившихся с пути оленей, но чувствовала, что с Лесом что-то не так. Узнала, только когда вернулась, но было уже поздно.