Шрифт:
Ох, уж этот ее кузен Кристофер! Она была влюблена в него с того дня, как помнила себя. Он с родителями приезжал к ним в замок, и для нее вдруг переставал существовать окружающий мир. Все краски блекли, реальность, казалось, отступала и растворялась в тумане. Только он, этот необыкновенно красивый юноша, занимал все мысли. Да вот беда: тот упорно не хотел замечать бродившей за ним, словно тень, девочки. Только когда его семья покидала замок, колдовские чары спадали с нее, Элен становилась собой и готова была закипеть, превратиться в ураган, только чтобы как-то выплеснуть накопившееся негодование на него, на себя, на всех и вся. Но вот он приезжал снова, и история повторялась…
Нет, она сейчас была не права. Перемены в их отношениях, все же, произошли, но не в ее пользу. Кажется, это случилось, когда ей исполнилось десять лет. Тогда был устроен пышный праздник, съехалось много гостей, замок выглядел растревоженным ульем, в большей мере из-за суетящихся слуг. На третий день гуляний взрослые, похоже, утомились, а им, детям, все было нипочем. Они продолжали веселиться, и утро началось с игр на поляне около замковых стен. Именно в тот день у Элен приоткрылись глаза, она заметила, что ее герой нравится всем девочкам без исключения. Это заключение встревожило Элен, сделало нервной и суетливой. Ей казалось, что следовало спешно предпринять что-то и затмить остальных. Проведя ночь без сна, раньше всех оделась и вышла в сад. Хотелось просто побродить по тенистым тропинкам. Свежесть утра взбодрила, появилась надежда, что сегодня, наконец, она смогла бы быть увереннее и обратить внимание кузена на себя.
В раздумьях девочка добрела до хозяйственных построек и домиков для прислуги. Дальше идти было некуда, но возвращаться к гостям ей не хотелось. Она присела на низкую скамеечку, скрытую в тени акации и замерла, наблюдая за солнечными зайчиками, пробивающимися сквозь кружево листвы. Девочка не сразу заметила, что ее уединение нарушила молоденькая служанка. Та вышла из домика, виднеющегося за кустами жасмина, и в нетерпении стала вышагивать взад и вперед по дорожке неподалеку. Без сомнения та кого-то ждала. А девочка, заметив это, заинтересовалась ее поведением и вытянула шею в том направлении, куда служанка бросала частые и тревожные взгляды. Элен обожала чужие секреты, и не усела она утомиться ожиданием развязки, как заметила спешащую к ним другую девушку из замковой прислуги.
– Наконец-то, я уже начала волноваться за тебя. – Встретила ту упреком подруга. А в следующий миг выражение ее лица смягчилось, глаза же загорелись нетерпением и любопытством. – Ну! Говори же! Так ли хорош красавчик в постели, как рисуется? – И принялась тормошить не успевшую отдышаться после быстрой ходьбы девушку, на что та захихикала. – По тебе можно судить, что довольна.
– Будет, что вспомнить, да и рассказать тоже!
– Ну, теперь задавака Сандра у нас попляшет! Ведь эта дуреха возомнила, что он интересуется только ею. Будет приятно открыть дурочке глаза… А молодой красавец-то, не упускает ни одной юбки… – Подружки взялись за руки и, смеясь, скрылись в домике.
Убедившись, что осталась одна, девочка выбралась из своего укрытия на освещенную солнцем дорожку. Она была очень довольна, что стала свидетелем этой сценки и теперь кто-то окажется у нее в руках. Можно будет высмеять «любовника», разыграть его, словом, устроить ему массу неприятностей. Выяснить, кто это, не составит особого труда. Элен и раньше, бывало, грешила подобными расследованиями. Услышав доверительную беседу между слугами, часто потом здорово веселилась, выводя на чистую воду провинившихся. Правда, такое ее поведение считалось дурным и приводило в ужас добрую няню и расстраивало отца, но каждый следующий раз не могла устоять от соблазна затеять расследование, словно это не она проказничала, а сидящий в ней чертенок.
Вот и теперь, подхватив противные юбки, которые надела только для того, чтобы быть похожей на леди и понравиться кузену, она понеслась по саду так, что пятки замелькали, и затормозила только у самых дверей в зал, где должны уже были собраться на завтрак гости. Переведя дыхание, и второпях разгладив помятую юбку, забыв совершенно, что волосы тоже выглядят не лучшим образом, Элен ввалилась в помещение. И на мгновение все присутствующие замерли за столами, наблюдая ее явление. Но пауза длилась недолго, так как многие из приглашенных гостей уже успели привыкнуть к подобным чудачествам дочери хозяина замка.
Плюхнувшись на свое место за столом, Элен не сразу занялась едой. Сначала пристально обвела глазами всех присутствующих. Осмотр ее удовлетворил: собрались почти все гости. Только кузен со своей матерью еще не спустились к завтраку. Этот факт даже порадовал. В их присутствии затея слежки была обречена на провал, учитывая гипнотическое воздействие Кристофера на ее сознание. А тетка потом запилить могла за ужасные манеры – она славилась своим занудством.
И вот юная «охотница» притаилась за своей тарелкой и только для вида, чтобы усыпить бдительность няньки, успевшей обратить внимание на возбуждение своей подопечной, время от времени клала себе что-нибудь в рот. Но вот глаза Элен вспыхнули, а потом прищурились. В этот момент девочка заметила, как в зал вспорхнули те две служанки. С полными подносами в руках они стали обносить гостей яствами. Нервы наблюдательницы напряглись, а зрение и слух обострились. Тут надо было быть настороже. Предстояло подметить даже самый малый жест или взгляд, который мог выдать ей любвеобильного юнца.
То-то была бы потеха, если бы им оказался жених ее кузины Джилли. Разразился бы грандиозный скандал, а той была бы наука, как кокетничать с чужими молодыми людьми. Элен с увлечением входила в роль затаившегося следопыта и в запале даже не заметила, как назвала любимого кузена своим. Но зато, подметила, что тетка явилась к столу, и даже услышала, как та извинилась перед отцом за своего сына, объяснив его отсутствие тем, что плохо спал ночь, и у него разболелась голова. У Элен еще тогда мелькнула мысль, что надо бы потом навестить бедного Криса и справиться о его здоровье – все взрослые леди так делали.