Воробьев Игорь, по кличке Воробей, пройдясь по казарме показал где-что находится, вышел на улицу. Повел по дорожке. По ходу движения показывал, где большой плац, где малый, где въездные ворота и КПП, где расположены ДОСы*. Показал столовую, автопарк, склад ГСМ, другие казармы, продсклад, вещевой склад, баня. Объяснил, что в части большой некомплект. «…Около половины солдат от тех, что положено по штату. Из них 2/3 деды – призыв осень 93-го года. Самый большой призыв за последние три года. Их набирали последних на полтора года службы, поэтому все кто мог в него влезли. Даже специально в марте 94-го допризвали еще немного, специально перед приказом, чтобы успели под осенний призыв попасть на полтора года. А уже после них призывали на два года. Сейчас деды все нервные, пошел слух, что в связи с войной и некомплектом их призыву до двух лет срок продлят. Приказ должен был быть 26 марта. Уже конец апреля, а его до сих пор нет… Так что не пугайтесь, но «гасить» вас будут по-черному. Особенно если залет у кого какой. Предназначение части - охрана объекта. Какой-то завод с военной продукцией. Первое время вас на охрану ставить не будут, будете по хозяйству хлопотать, да в наряды ходить.»

Вечером наконец-таки подали команду «отбой», Микола и другие духи пошли спать. Проходя мимо лен-комнаты он слыхал, как кто-то из дедов говорил, что сегодня «хороший» дежурный по части дежурит. Дежурный по роте был один из сержантов – срочников. Из дедов почти никто спать не пошел.

Ночью он проснулся от криков. Духов заставили подняться, одеться и построиться на взлетке. По казарме, шатаясь, чкались пьяные деды. Один из них с наглой тупой деревенской рожей, долго распинался, как он «родину защищает». Чтобы им, духам служба медом не казалась, каждую ночь им будут «дедовщину» устраивать. А для начала все должны отжаться по пятьдесят раз… Кто плохо отжимался, получал сапогом по ребрам. После отжимания потребовали приседать в противогазах… Издевательства и побои продолжались до трех ночи. Деды начали уставать. Кто-то пошел спать. Оставшиеся потребовали вымыть всю казарму, после чего разрешили измученным духам «отбиться»…

30 апреля Микола первый раз заступил в наряд по казарме. Когда вечером он стоял дневальным по роте «на тумбочке», вдруг послышался радостный крик «Ура-а!». Тут же из лен-комнаты повалили сияющие от счастья деды. «Ура-а, вышел, приказ вышел!!!» Один из дедов подбежал к нему и вне себя от счастья крепко обнял за плечи…

Ночью сразу трех духов послали за бухлом в поселок. На этот раз им даже денег немного дали. Опять началась крутая пьянка. Чуть позже из поселка привели местных солдатских шлюх, крики и визги по всей казарме продолжались почти до утра. Когда все утихомирились – деды свалились в пьяном забытьи, а духи в бессилии. По всей казарме был бардак – кругом валялись пустые бутылки, остатки закуски, кое-где лужи блевотины. Даже меняясь с тумбочки, будучи дневальным свободной смены Миколе в эту ночь не довелось поспать. До подъема надо было навести порядок в казарме. Вечером, сменившись с наряда, еле держась на ногах от усталости, он побрел в сушилку, кинул на пол шинель, завалившись на нее, сразу вырубился.

Дни шли своим чередом. Вскоре и новобранцам выдали оружие и допустили до несения караульной службы периметра охраняемого объекта. Однажды Калину застукали спящим в патруле, после чего ему пришлось «уснуть на сапогах»* в бытовке. Когда привели в чувства, ему пришлось еще долго смывать лужи своей крови. В следующую ночь он исчез, - ударился в бега…

В первой роте шакалы «застукали» пьяных дедов. Деды посоветовались и решили, что их «сдал» дух по кличке Касьян: кто-то видел, как с ним разговаривал замполит. Касьяна объявили «стукачем» и сломали нос. Через пару дней он повесился в сушилке. Он слишком хорошо понимал, что теперь его ждет. Понимал, что теперь бить его больше не будут, но ему в постель будут регулярно ссать, или подбросят лягушек. Когда он уснет, матрас вместе с ним сбросят на пол. В столовой, когда он будет идти с тарелкой, обязательно подставят подножку. Когда будет садиться, из-под него вытащат стул. Как только отвернется, ему в суп подбросят тараканов… Со временем от всего этого у него сначала отключатся эмоции, потом способность соображать, говорить, чувствовать боль. Останутся только инстинкты – самые основные, и он превратится в амебу в человеческом облике… Бежать бесполезно – рано ли поздно всеравно поймают и посадят.

Однажды, рассматривая свое лицо в зеркале, Микола заметил, что его нос, переломанный в двух местах, слегка искривился. Просто, после переломов, надо было пару недель спать только на спине, лицом вверх. Но, кто это выдержит?!.. Повернулся во сне на бок, и вот результат… Манеры и речь его тоже изменились. Теперь он говорил очень редко и коротко. Если спрашивали, отвечал не сразу, продумывая каждое слово, чтобы не ляпнуть лишнее.

В начале июня на дембель отправили первую партию стариков. Солдат нового призыва все еще не было. Но вот однажды в казарму забежал Воробей и радостно проорал: «Пригнали! Духов пригнали!!!»

– Духи! Духи, вешайтесь! – радостно кричали им.

Побледневшие, перепуганные духи, коротко стриженные, худые, в новеньких «афганках»* озираясь по сторонам сбились в кучу… Через пару часов в казарме с ними уже проводили «разъяснительную работу». Микола не участвовал в общем ликовании, не выходил глазеть на духов. Слишком еще свежи были воспоминания недавней «теплой встречи» их самих. Однако теперь, с прибытием в часть нового призыва они становились полноценными «черпаками». В эту же ночь была организована грандиозная пьянка, в ходе которой бывших духов перевели в черпаки, отлупив их по заднице бляхой солдатского ремня - количество ударов, согласно числу месяцев службы. «Черпаков» перевели в «деды», ниткой по подушке, уложенной на задницу.

…14-19 июня группа чеченских боевиков во главе с полевым командиром Шамилем Басаевым совершила атаку на Буденновск, захватив больницы и заложников — 1600 жителей города. Благодаря штурму больницы спецназом 17 июня был освобожден 61 заложник. После переговоров 19 июня боевики освободили оставшихся заложников. Российские власти согласились на прекращение военной операции в Чечне, а террористам позволили вернуться в Чечню…

В июле отправили на гражданку еще одну партию отслуживших свое дембелей. Однако новых духов все никак не пригоняли. Ходили слухи, что из-за войны количество призывников резко сократилось. Солдат не хватает даже для боевых подразделений, куда уж думать об их охранно-конвойной части. В сентябре уволили последних дембелей – «мартовских». На всю часть солдат осталось менее половины от необходимого по штату состава. Некомплект постарались восполнить контрактниками из местных. Однако пригодных к службе набралось совсем не много.

Письма от Регины приходили все также стабильно. Правда, Микола стал замечать, что некоторые из ее писем пропадают. Кроме того, своевременно отвечать на них не получалось. В связи с переходом в категорию «черпаков», напряги со службой резко снизились. Теперь они сами считались как бы «стариками», только «не очень старыми», однако, по причине мизерного количества духов, по прежнему приходилось много работать. Из-за нехватки солдат их ставили в наряды и на охраняемый объект почти каждый день. В своих письмах Регина сообщала, что окончила третий курс техникума, но предстоит проучиться еще несколько месяцев – до нового года, а там начинаются экзамены. Иногда приходили письма и от друзей.