Мише тоже было глубоко пофигу. Только, в отличии от Чернова и Дёмина, ему больше всех не нравился Георг. Но это скорее было чисто профессиональное, так как Миша не любил конкуренцию, а Георг все-таки тоже басист.

Михаэль рос в богатой семье аристократов, ведущих свой род от каких-то графьёв. Тихую негласную грызню между родственниками он видел почти ежедневно. В их огромном загородном особняке вечно «не хватало» места его избалованным родственникам. Грызня была с утра до вечера и с вечера до утра. Поэтому, будучи привыкшем с детства к подобному поведению, Миша перестал реагировать на многое, и на многое закрывал глаза. Пафосное поведение немецких звезд. Внешний вид Каулитца младшего (да и старшего тоже). Открытая неприязнь русских… Он и не такое видел в жизни.

Гелю тоже общество немцев не радовало. Том вечно пытался якобы ненароком прижать ее в каком-нибудь углу. Билл казался ей странным и откровенно пугал девушку своим поведением. Он мог отказываться от любой работы или просто уходить глубоко в себя, что у Гели не получалось до него докричаться. Или наоборот отнимать у нее все подряд и с бешенным интузиазмом делать всю работу за двоих. Хотя первое происходило куда чаще. Геле хотелось помочь парню, но языковой барьер не позволял ей это сделать. Густав вечно нудел, ему постоянно что-то было не так. А когда он однажды заявил, что мясо в супе с жилками, Геля была готова ему этот суп на голову одеть, что она потом и сделала. Естественно, предугадать реакцию Шеффера было не сложно. Единственный немец, к которому у Гели не было претензий, это был Георг. Даже не Редрик, которого она знала уже черт знает сколько, а именно Георг. Возможно потому, что он редко показывался ей на глаза, а если и показывался, то всегда молчал. И не выказывал по отношению к ней никаких претензий.

А вообще все немцы были жутко избалованными белоручками.

Да и не только немцы бесили Гелю. Она, конечно же, не показывала каких-либо эмоций, но ее раздражали и Дема и Миша и Редрик. Разве что к Диме она была лояльнее, да и то, только потому, что любовь все-таки скрывает какие-то недостатки избранника.

Редрик же оставался единственной тоненькой ниточкой, связывающей русских и немецких музыкантов. Если бы не было Редрика, то эти вообще бы не разговаривали.

Хотя в последнее время к Редрику, так страстно жаждущему немецкого общения, тоже стало отношение не очень.

Напряженная атмосфера, царившая дома уже начала надоедать. Воздух, как будто состоял из водорода, одна искра – и все.

Искры случались довольно часто, но, к счастью «пожары» удавалось потушить довольно быстро.

С каждым днем отношения становились все хуже и хуже…

POV Angelina

Два дня прошли без происшествий, чему я была несказанно рада. Правда Дима часто подтыривал над Георгом из-за того случая с водкой. Но Редрик быстро шикал на него, и Дима затыкался, недовольно бурча «Иш, какие нежные… даже пить нормально не умеют»

На третий, точнее, на четвертый день нашего пребывания в это «Хацапетовке» снова начались приключения.

Дело в том, что ужасно чистоплотные немцы каждый день меняли одежду. Дошло до того, что она у них, как мы и предвидели, закончилась.

И тут встал вопрос о стирке. Конечно же, ни о каких стиральных машинах и речи не шло. А стирать руками немцы отказывались.

О том, что наши парни будут стирать Tokio Hotel, тоже речи быть не могло. Хотя наивный, или просто наглый Билл заикнулся об этом, причем Деме. За что тут же, так сказать, не отходя от кассы, Дема высказал ему много «теплых» слов и подробную инструкцию, куда дальше ему пойти и что там делать.

Если бы Билл знал русский, вероятно, нам было бы не миновать еще одной Русско-Немецкой войны.

Но русского Билл не знал, а Редрик не стал ему переводить.

– НЕТ! – рявкнула я.

– Ну, Гель… – протянул Редрик, делая шаг вперед, и тут же уворачиваясь от мокрого полотенца.

– НЕТ! Я сказала!!!

– Ты же у нас такая хозяйственная. Ну что тебе стоит?

– Пошли вы в жопу! Я вам не прачка! – дело было в том, что, обсудив сложившуюся ситуацию, пришли к выводу, что раз я – девушка, то я и должна заняться стиркой. Ясен пень я не собиралась стирать на всю эту ораву. Своим бы мальчикам может повыпендривалась бы, но постирала. А эти… Обойдутся!

В конце концов, все эти уговоры мне надоели, я оделась, и хлопнула дверью перед носами мальчишек. Достали уже! Пойду к тете Томе, развеюсь.

POV George

– Ну, и что будем делать? – спросил я, все еще пялясь на закрытую дверь.

– Что делать, что делать… – передразнил меня Том, – а я откуда знаю?! – и снова повисла тишина.

– Это… – робко протянул Редрик, – может, сами попробуем? – но его предложение было встречено громким и всеобщим возмущением.

– Еще чего! – орал Том, – Чтобы я, Том Каулитц, и сам себе стирал!

– Точно! Ни за что на свете! – поддержал брата Билл. Весело? Не то слово!

– Не, ребят, – я все-таки решил подать голос, – надо же что-то решать? – пацаны притихли и загудели между собой.

– Стирать то надо… не голышом же ходить? – протянул Билл.

– А что, я не против! – радостно воскликнул Том, отчего тут же получил тычок в бок от младшего.

– Решать все-таки что-то надо… – еще раз повторил Густав.

– Я пойду Гелю искать! – сказал Редрик, – Может, уговорю…

Мы проводили его взглядом, пока он не исчез за дверью. Тяжелый вздох разнесся по помещению.