Он в сердцах топнул ногой и бросил отмычку в снег. Я поспешила подобрать ее, вдруг откроется второе дыхание.

– Редрик, – воинственно позвал Дима. О нет… – Заколку!

– С чего ты взял, что у меня заколки есть?

Димины глаза сверкнули. Медленными, но уверенными шагами, он направлялся к клавишнику, короткими односложными фразами прося…хотя нет…требуя заколку. А Редрик пятился назад, твердя, что у него нет.

Дима сделал резкий выпад вперед, Редрик среагировал. Еще бы, когда папа военный…

Дима припустил за Редриком. Визжа «Hilf mir, bitte!»(Помогите пожалуйста), Редрик дернул в сторон. Почему он орал на немецком? Да потому что от нас никакой пользы не будет, мы ж еще и помочь Диме можем.

Немцы тоже не кинулись на помощь, топтались на месте – очковали. Редрик споткнулся, тут то, прямо на лету, Дима его и поймал. Попытки вырваться не увенчались успехом. Дима дернул несчастного парня за волосы, выдирая из него тонкую блестящую заколку. Ред вскрикнул и опустился на снег, потирая голову.

– Ну и с*ка же ты…- со слезами на глазах прошипел парень.

Но страдания Реда не были напрасны. Пара минут, и дверь была открыта.

– Ну и где мы этому научились? – Дема стоял, скрестив руки, осуждающе глядя на младшего. Дима виновато улыбнулся и исчез за дверью. Я зашла следом.

Мы оказались в маленьком квадратном помещении. Справа и слева лежало немного поленьев, сено, какие-то сельскохозяйственное инструменты…

– Мда….ну и изба… – протянул Дима.

– Дурак, – усмехнулась я, – это сени.

– Чего? – тупо спросил Дима.

– Ну, сени…это что-то типа прихожей…

– А… – видно у немцев возник тот же вопрос, что и у Димы, потому что Редрик засмеялся и пустился в объяснения.

В конце была еще одна дверь, чуть меньше. Она тоже была заперта.

– У кого есть фонарик? – спросил Дима. Парни удивленно хлопали глазами. В сенях не было окон. Падающего из двери света было явно недостаточно. Дима встретился взглядом с Редриком. Но тот прищурился, показал средний палец, и отвернулся, наморщив нос. Тогда Дима поймал взгляд Миши и кивнул головой сначала на Реда, потом на немцев. Миша щелкнул пальцами перед лицом Редрика, потом кивнул в сторону начинающих нервничать немцев. Редрик нехотя кивнул ему. Поражаюсь этому мужскому дару телепатического общения!

Редрик спросил у немцев. Я хмыкнула, ну конечно, раз они в Россию приперлись в таком прикиде, у них и фонарик найдется!

К моему глубочайшему удивлению, Густав полез в сумку и достал оттуда длинный фонарик. Георг что-то пошутил, ткнув Густава в бок, и тот что-то буркнул в ответ.

Еще 10 минут, и дверь была открыта. Мы вошли внутрь и оказались в огромном помещении. Тусклый лучик фонарика пробежал по стенам.

Чтобы разглядеть предметы точно, его было слишком мало, но чтобы составить примерное представление о доме – вполне достаточно. В доме было 4 комнаты, судя по дверям. На параллельной от выхода стене было 2 двери, и на левой стене одна.

Стена с двумя дверьми сворачивала к нам, и упиралась в огромную печь.

Я сделала несколько шагов вправо. У стены стояла тумбочка, а на ней большой старый телевизор. Дальше по стене тянулся стеллаж с книгами. Перед телевизором стоял диван, старенький, потрепанный, но еще не потерявший вид.

За диваном стоял большой дубовый стол и куча стульев. А за столом по всей стене тянулась кухонная мебель.

Вдруг что-то щелкнуло, скрипнуло, затрещало, и дом озарил не яркий свет лампочки.

Теперь дом можно было разглядеть лучше.

Перед диваном лежал ковер, как я его раньше не заметила…

Весь дом изнутри был отделан деревом. И кухонная мебель, и стол со стульями, все было деревянное, лакированное. И пахло тут деревом и пылью. Почему-то я сразу вспомнила маму, которая дико не любила отделку деревом и всегда говорила «Как в бане!», из-за чего они долго ругались с отцом при строительстве нашей дачи. Папа победил. Дача была построена из дерева. Мама до сих пор называет ее «Избушка трех медведей». Но что-то мы отвлеклись…

Печка была белая, но тоже в пыли. Она была метра 2 в высоту, и еще полтора метра оставалось до потолка. На печи можно было спокойно лежать.

Билл провел пальцем по стоящей перед печкой лавке, и недовольно сморщился.

Мальчишки оживились, и шумной толпой понеслись осматривать дом. Смотрите-ка! А ведь Георг и Густав совсем не выделяются среди наших ребят…

Только немецкие близнецы стояли в стороне, и о чем-то переговаривались. А еще Редрик стоял с задумчивым лицом, осматривал помещение, и записывал что-то в блокнотик. Я и раньше не раз замечала его за этим занятием, но никогда не придавала значения.