– Впечатляет, - честно говорю я.

– Не так сильно, как ты, - он возвращает мне мой блокнот, показывая на рисунок посередине. – Мне правда нравится это. Мне нравится, как ты работаешь карандашом. Ты очень талантлива.

– Э…- я рисую то, что исходит из меня, ведь это было вдохновлено его влиянием на меня. Вырываю страницу из блокнота и даю ему. – Ты можешь взять это.

– Правда? – улыбается он, нежно глядя на бумагу. – Ты уверена?

– Да, возьми его. Поздравляю с прошедшим днём рождения, - говорю я, выпуская небольшой смешок.

– Вау, спасибо, - он, наконец, берёт его, смотрит на него в последний раз, прежде чем складывает.

Он вдруг встаёт, доставая что-то из отсека над нами, что-то доставая из сумки. Это маленькая чёрная книга выглядит как дневник. Он кладёт мой рисунок внутрь и закрывает его, убирая сумку в верхний отсек. В очередной раз, его футболка немного поднимается вверх, показывая мне татуировку на его тазу. Я мгновенно отвожу взгляд.

Почему я нахожу это таким неотразимым? Почему я считаю его таким привлекательным?

Мне не нравится чувствовать это по отношению к незнакомцу. Это не хорошо.

– Есть ли у тебя другие таланты, Фрэнсис? – спросил он, как только снова садится на своё сиденье.

– Например? – смущённо спрашиваю я.

– Не знаю, я не знаю тебя, - смеётся он, оперевшись локтями на подлокотник, оглядывая меня. – Любишь готовить или танцевать.

– Ох, нет, Ничего из этого, - я смеюсь, махая руками в выражении «Нет – нет». – Я ужасный танцор и ещё худший повар.

– Что? Ты не умеешь готовить или танцевать? – он открывает рот в большой букве «О». – Какие ваши качества как женщины тогда? Ты будешь ужасной женой.

– Во-первых, это было очень по сексистки, - я открываю рот, чувствуя себя оскорблённой. – Во-вторых, как ты смеешь? У меня есть и другие атрибуты.

– Ох, да? Например? – он поднимает бровь, находясь в игривом положении.

– Так…- я пробегаю через варианты в моём сознании, я на самом деле никогда не думала об этом. – Дети. Я, правда, хороша с детьми, они любят меня.

– Только как ты планируешь кормить своих детей? – он пытается скрыть свой смех, что заставляет меня так же сдерживать его.

– Папа может готовить, - говорю я, закатывая глаза.

– Что ж, это, правда, - он пожимает плечами. – Я могу готовить.

– Конечно, ты можешь, - я двигаю руками вверх в качестве поражения. Он буквально не может быть более идеальным.

– Что это означает? – он наклоняет голову в сторону, юмор очевиден на его лице.

– Ничего, - сдаюсь я, опираясь спиной на сиденье. – Ты когда-нибудь будешь прекрасным мужем. Ты должен гордиться собой.

– Спасибо, но нет, - он напрягает взгляд, располагая ноги спереди. – Я никогда не собираюсь жениться.

– Я уверена, что за этим есть история, - говорю я, смотря на него, его глаза опущены вниз, брови слегка нахмурены.

– Есть, - лишь сказал он. – Но я не хочу говорить об этом.

– Это нормально,- говорю я, даже несмотря на его печальный взгляд, мне становится более любопытно, чем было.

Он снова становится тихим, но всё ещё оставляет наушники на шее. После нескольких минут молчания, я сосредотачиваюсь на чём-то другом, беру мой экземпляр Гэтсби и открываю его на последней прочитанной странице. Читать было безнадёжным занятием, потому что каждый раз, когда я пыталась читать строки, мои мысли были где-то далеко, заставляя меня перечитывать абзацы снова и снова.

Я делаю вид, что какое-то время читаю, мой разум в очередной раз прокручивает мысли. Мне нравится общаться с Гарри, он очень открытый и смешной. Разговор с ним идёт с лёгкостью и это хорошо. С моими старыми друзьями я постоянно застревала на середине разговора, потому что мы были настолько разные, что я не знала, что добавить. Они всегда говорили о скучных для меня вещах. Но с Гарри, он всегда говорит что-то разное, это получается само собой. С каждой минутой он становится менее чужим, и я не знаю, как чувствовать себя при этом. Может быть, это что-то хорошее.

Разговор с ним отвлёк меня немного, но даже если я пытаюсь отвлечься от нашей стычки несколько минут назад, я не могу, это безнадёжно. Я всё ещё чувствую прикосновение его большого пальца на моём рту, его грубых пальцев на нежной коже моих губ. Он, кажется, не страдает от этого, но я обеспокоена. Нескольких минут молчания, и чувство напряжения пожирает меня, я решаю спросить. Мне нужно остановить эти мысли.

– Мы действительно собираемся делать вид, что этого не произошло? – я повернулась к нему, говоря слишком быстро.