Чем дольше я наблюдала, тем больше росло моё любопытство, заглушив чувство тревоги, которое обжигало меня изнутри, когда я вышла из такси.

Наконец, я увидела единственную женщину в деловом мужском обществе. Она стояла у входа в главный ангар. С внутренней стороны здание оказалось каменным, а не металлическим, и внушительным, точно крепость. Вход представлял собой узкую массивную железную дверь. Она была выкрашена в голубую краску, уже облупившуюся на солнце. Эта дверь не вписывалась в архитектуру новых ангаров, возведённых по последнему слову современных строительных технологий.

Молодая женщина была одета в джинсы и рубашку в клеточку. Лицо ничем примечательным не отличалось. Такая серенькая мышка с хвостиком из таких же сереньких волос. Но всем своим видом мышка показывала, что она важная особа. В руках она держала микрофон.

– Видимо, журналистка, – подумала я.

Журналистка-мышка покрикивала на нерадивого пухлого оператора с сигаретой в зубах, возившегося с видеокамерой на штативе.

Я подошла к мышке и вежливо спросила:

– Девушка, не подскажите, что здесь происходит?

Мышка ответила быстро, чётко, внятно:

– Не подскажу.

Я хотела исправить вопрос, на «подскажите, пожалуйста, что…». Но не успела я открыть рот, как услышала:

– Вы не имеете права здесь находиться, покиньте зону! – мышка даже не взглянула на меня.

– Почему? – вопрос мой не успел вырваться из моих уст, как я получила ответ (вопрос правильный оказался):

– Здесь зона эксперимента, обычным людям находиться запрещено. Это секретно. Не мешайте работать и немедленно покиньте территорию! – отчеканила мышь.

– А зачем снимать, если секретно?

Тут мышь впервые на меня посмотрела – явно мышь, и глаза мышиные (мне очень симпатичны нормальные мыши – маленькие миленькие животные, но, то была женщина– мышь, и ничего миленького в ней я не нашла). Вопрос поставил её в тупик.

– Для специального телевидения.

Врёт – глазки забегали. А меня внутрь ангара тянет непреодолимая сила! Я направилась к двери. Мышь стояла скалой:

– Вам туда нельзя, уходите!

Я настойчиво двигалась к двери, отстраняя мышь. Раскрыв руки и широко расставив ноги, держа микрофон как копьё, мышь закрыла своим телом амбразуру двери.

– Нет! Уходите! – голос её всё больше звенел в напряжении.

Как можно мягче с улыбкой на губах, пытаясь поймать её взгляд и посмотреть внутрь мышиных глазок, я пропела:

– Мне очень нужно. Очень… – я подкрадывалась к двери.

Не ожидая ласкового тона, мышь растерялась и отскочила в сторону, пискнув:

– Я вас предупреждала! Это запрещено! – и убежала за угол ангара боком и вприпрыжку.

Оператор дожевывал окурок, сопя и ухмыляясь, сгрёб аппарат на штативе и грузно зашлёпал прочь, довольный, что отстрелялся.

Я открыла дверь. Меня предупреждали…

Люк Скайуокер: «Здесь неприятно… Я чувствую холод… смерть…»

Йода: «Тут царит тёмная сторона Силы. Это зла обитель. Войти ты должен».

Люк Скайуокер: «Но что там?»

Йода: «Только то, что ты возьмёшь с собой».

Джордж Лукас, Алан Дин Фостер

«Звёздные войны. Эпизод V: Империя наносит ответный удар»

Внутри было темно, холодно и сыро. Сразу за дверью ширилась железная площадка, она обрывалась вниз крутой лестницей. От сырости лестница покрылась ржавчиной. Ступеньки и перила из металлических прутов были мокрыми и скользкими. Где кончается лестница, в сумраке было не видно, но глубоко внизу что-то светилось. Верх здания был пуст, тёмен и не определён.

Я опустилась с площадки на ступеньку. Меня тянуло вниз, но то было не любопытство, а что-то страшное и тревожное – хотелось завыть от ужаса. Но голоса пропал. Меня влекло вниз против моей воли. А меня ведь предупреждали…

Крепко держась рукой за холодные перила-пруты, как за последнюю надежду остаться в живых, я медленно шла вниз. Каждый шаг давался с трудом, ноги отяжелели, будто к ним привязали груз. Шаги отражались металлическим эхом. Глухая тишина. Я слышала моё частое дыхание и стук сердца. Вернуться наверх мне что-то мешало – воли у меня не было. Я спускалась, и свет становился ярче – внизу светились лампы мутным оранжевым светом.