Не забывай ту первейшую истину, что Бог обитает у тебя в сердце. Не расстраивайся от неудач, неизбежных на первых порах. Учись распознавать работу Его воли во всем, что происходит у тебя внутри и во внешнем мире, и покоряйся ей, пока не победишь полностью личное «я» и не постигнешь, что Он во всем, Он – всё, и ты и Он – одно. Будь терпелив. Путь самодисциплины, ведущий к постижению Бога, – нелегкий путь. Ты встретишь препятствия и страдания, и тебе придется преодолевать первые и выносить вторые, и опять-таки, только с Его помощью. Помощь Его приходит, только когда ты сосредоточен на Нем, а для этого лучше всего повторять Его имя.

Санньясин молча выслушал Рамдаса и больше не задавал вопросов. Они пошли обратно к ашраму.

Через несколько дней тот же самый санньясин подошел к Рамдасу.

– Разве вы не знаете? – спросил он. – Знаменитый Свами Акандананджи сейчас здесь. Вы видели его?

– Видеть тебя – это видеть его, – ответил Рамдас просто.

– Нет, махарадж, вы должны увидеть его. – Санньясин строго взглянул на Рамдаса. – Он всего в нескольких ярдах от ашрама, сидит в роще под деревом. Свами всегда предпочитает обитать в лесу, ему не нравится жить под крышей. Он прославленный махатма. Завтра утром он уходит отсюда, и вы упустите редкую возможность, если не увидите его сегодня.

– Для Рамдаса Бог везде. Ему не надо идти в особое место, чтобы увидеть Его, – ответил Рамдас.

– Как?! – с удивлением воскликнул санньясин. – Вы не хотите посмотреть на него? Нет, вы пойдете к нему! – добавил он решительно и, схватив Рамдаса за руку, чуть ли не потащил за собой. – Давайте-давайте, мы пойдем вместе! – Он был сильным человеком, и Рамдас не стал сопротивляться.

Спустя пять минут они очутились перед большим сборищем санньясинов, сидящих в роще из полудюжины высоких ветвистых деревьев. На возвышении под деревом сидел санньясин в набедренной повязке, остальные расположились на земле.

Рамдас направился прямо к Свами, коснулся головой его стоп и уселся перед ним на землю. Казалось, все собравшиеся внезапно замерли. Несколько минут стояла мертвая тишина, потом Свамиджи прервал неловкую паузу.

Он обратился к почитателю-мирянину, сидевшему рядом с Рамдасом:

– Спроси его, есть ли у него какие-либо сомнения.

Свамиджи говорил на хинди. Мирянин знал английский и перевел Рамдасу вопрос Свамиджи. Рамдас был все еще не силен в хинди и, конечно же, ответил по-английски:

– Рамдас – дитя Бога, и Он давным-давно устранил все сомнения своего ребенка.

Почитатель перевел на хинди слова Рамдаса.

– Тогда каково его положение? – последовал очередной вопрос от Свамиджи.

– Его положение таково, – ответил Рамдас, – что он как река Ганга, достигшая океана и слившаяся с ним, но все же продолжающая течь к нему.

Когда прозвучал этот ответ, по всему сборищу пронесся легкий смешок. Свамиджи не сказал ни слова.

Тогда последователь сам отважился осведомиться:

– Зачем же вы пришли?

Хороший вопрос!

– Рамдас пришел просто потому, что Рам притащил его сюда, – был ответ, и он с улыбкой глянул на конвоира-санньясина.

– В чем дело? – с любопытством спросил почитателя Свамиджи. Тот объяснил, и все собрание разразилось громким смехом.

Тогда Рамдас внезапно вскочил и, снова поклонившись Свамиджи, помчался в свою комнату во флигеле, где оказался меньше чем за минуту.

Свами Рамананда был доброй и простой душой. Он с великой нежностью заботился о Рамдасе, но проявлял некую бдительность, так как рассчитывал, что Рамдас останется в ашраме на долгое время. Рамдас понимал, что по доброй воле свами ни за что не разрешит ему покинуть ашрам. Рам приказывал сняться с места – но как?

Настал день, когда Рам предоставил возможность. Стояла небывалая жара. Обычно после обеда пожилые санньясины укладывались вздремнуть. Но в тот особенный день палящий зной уморил и молодых, и старых. К часу дня во флигеле раздавался разноголосый храп. Ведущим хора был Свами Рамананда.

Рамдас, как всегда полный энергии и бодрости, взял лоту из тыквы и на цыпочках медленно прокрался по двору к воротам, не замеченный санньясинами. Оказавшись на дороге, он припустил рысью, скоро перешедшей в настоящий галоп! Он пробежал с милю и пошел дальше быстрым шагом.

Рамдас понятия не имел о дальнейшей цели и шел куда глаза глядят. К вечеру ноги привели его в Карви. На рассвете он уже шагал вдоль рельсов железной дороги, прямо по насыпи из острого гранитного щебня. Одолев с милю, он подошел к переезду со шлагбаумом, где стояла будка дорожного смотрителя. Его резкий оклик остановил Рамдаса.

– Эй, что ты делаешь? Ты в своем уме? Или ты не чувствуешь, что идешь по острым камням? Дорога на Банду в двух шагах. – Он махнул рукой на проселок чуть ниже насыпи. – Спускайся туда.