пользу Объединенному Королевству. Самое главное, я просто обязан был находиться на каждом таком Собрании, потому что в мое отсутствие они могли напринимать гору тупейших законов. Чтобы понять это, мне хватило одного раза, восемь лет

назад, когда я вдруг свалился в кровать с фивской лихорадкой. Люди от нее сгорают за два-три дня, даже одноликие могут не оправиться сразу. Мне же понадобился для выздоровления всего один день, но этим днем, по странному стечению

обстоятельств, оказался именно понедельник. И во вторник секретарь герцога Баннимедойского положил мне на стол сразу двадцать новых законов. Двадцать, ляжку восточного скакуна им в зубы! Как будто специально готовились, как будто знали,

что меня в этот день не будет... И напринимали такого... такого... что у меня вся грива дыбом встала! И в голове задымилось, потому что разум начал искать выход, ведь большинство законов почти полностью противоречили намеченному

мною плану развития Королевства.

Да я потом три года выход искал из той задницы, куда меня один день лихорадки загнал, но выводов зато сделал целый торговый караван. И больше никогда, ни за что, как бы мне ни хотелось увильнуть и провести этот день иначе...

Единственное, что я себе позволял, это входить в зал Совета последним, строго за минуту до начала Собрания, и уходить первым, сразу после объявления об его завершении. Пусть наши с женой родственники рвут шерсть на голове, сколько им

влезет, и обдумывают, как хитро провести мимо меня очередную законодательную глупость.

Да, у меня есть только право королевского Вето, равный со всеми шанс предложить на обсуждение свои законы и возможность участвовать в голосовании, опять же наравне со всеми. Юнцом я пользовался этими тремя дарами не очень умело, но за десять лет даже глупец наловчится, а я никогда дураком не был. «Опыт – сын ошибок трудных...»

Винсент:

Тонкие кружева белого тюля колыхались от пока еще теплых, но уже достаточно сильных порывов ветра. В воздухе разливался терпкий запах озона и влажности, хотелось свернуться клубком где-нибудь в отдаленном и уютном уголке, прикрыв нос пушистым хвостом – начиналась гроза. Но окна, ведущие в заветную комнату, увы, до сих пор были закрыты -бархатные шторы за стеклом казались коваными воротами и внушали трепет своей неприступностью. Время встречи уже давно прошло, и это, так же, как и будущая гроза, не добавляло спокойствия. Конечно, женщинам свойственно опаздывать,

но королева отличалась удивительной пунктуальностью, и такая задержка невольно заставляла волноваться... почему-то именно за королеву.

Уже несколько раз я порывался уйти, это желание стало особенно невыносимым, когда тяжелая капля упала на ухо, заставляя неприязненно отряхиваться. Холодная. Нежелание вымочить шкурку боролось с долгом. Не хотелось бы, чтобы из-за одного недочета столько свиданий попали... хм... коту под хвост. Да и, возможно, вид бедного и мокрого, но очень преданного котенка всколыхнет в душе молодой женщины больше чувств.

Наконец синие шторы колыхнулись, и обеспокоенное лицо королевы показалось в окне, с тревогой вглядываясь в начавшийся дождь. В душе завертелось самодовольство – переживает, значит, точно не безразличен. Как только створки разошлись в стороны, я, стараясь как можно меньше намокнуть, молнией вскарабкался по плющу и запрыгнул в королевские покои. Совсем сухим остаться не получилось, но это было мне даже на руку. Миледи охнула и стащила с кресла какую-то шаль, закутывая меня в неё и причитая. По привычке заурчал и потерся головой об её подбородок. Да ладно, не так уж всё и страшно, я даже лап не замочил.

Хоть и был простым котом, тисканья я не очень жаловал. Поэтому, как только хватка девушки ослабла, спрыгнул с её рук и обернулся.

– Миледи, вы не представляете, как я рад снова видеть вас, – и поцеловал аккуратную ручку, чуть задерживаясь губами на её поверхности. – Ожидая вас, я так извелся от тревоги. Вы не представляете, какие жуткие картины всплывали в моём

сознании, когда я пытался понять причину вашей задержки.

Ага, насквозь промокший и обмерзший, я действительно выглядел бы жутко.

– Причина моей задержки – неожиданная заинтересованность моего мужа, – королева вздохнула и чуть отодвинула с глаз мою мокрую челку. О боги, только этого не хватало. Конечно, я уже прочно обосновался в её сердечке, но король – её первая

влюблённость, такую каленым железом не вытравишь. Эх, надо было всё же хорошенечко промокнуть – чувство вины стимулирует.

– Прости, что тебе пришлось так долго меня ждать...

– Что вы, моя королева, я был готов ждать хоть до вечера. И лишь тревога за вас чуть не заставила меня покинуть место