Генерал был очень зол. Он рискнул уничтожить целую планету, кишащую людьми, приехавшими в отпуск. Все они были невинны. Маришка привела солдат Обидо прямо к «Пантере», а значит, скоро они обнаружат Дэйла, поставив Дэсептио и всех его работников под угрозу.

Но в этой ситуации не было вины Маришки. Лишь Кая. Только его. Кай каким-то образом привел Обидо на Дариус 4. Как им удалось его найти? Также, как и Картеру? Но Кай ранее избавился от всех устройств слежения, а на «Пантере» таковых точно не было.

«Ну же, ноги, пора бы уже начать двигаться!»

Стопы Кая дернулись, но все остальное осталось неподвижным.

Пинг!

Диагностика завершена, кибер-процессор в его голове перезагрузился. Перед глазами Кая замелькали коды и вспышки света. Он попытался связаться с Картером, Броком или Дейлом, но не смог. Его системы до сих пор не функционировали.

Каю удалось приподнять руки и ноги на полдюжины сантиметров от стола.

Пока он шевелился, пытаясь ускорить свое восстановление, то неотрывно смотрел на сканер. Было ли слишком оптимистичным надеяться на легкий выход с помощью этого сканера? По крайней мере, это привлечет намного меньше внимания, чем выломанная дверь. Но компьютер контролировал вход и выход, позволяя проникать в помещение только тем, кто имел на это разрешение. Сканеры считывали закодированную ДНК у органических существ и серийные номера у роботов.

Перед миссией под кожу Кая поместили маленький чип, способный обмануть компьютер. Кай поднял руку и потер небольшую шишку на груди. Микроэлектронное устройство все еще находилось на месте. Но оставался шанс, что чип поджарился из-за выстрела, или его стерли из базы данных, когда узнали, что Кай убил охранников и угнал шаттл. А может, и нет. Возможно, он все-таки еще работал.

Кай обязательно выяснит это, как только его ноги начнут двигаться. Он потер маленькую шишку. Ее было практически невозможно обнаружить, если не знать, где искать. Кай позволил просканировать себя на Дариусе 4, перед тем как выйти к андроидам...

«Твою. Мать».

Чип.

Уникальный код Кая можно было отследить. Таким образом, Картер и Обидо так быстро его обнаружили. С таким же успехом он мог повесить на спину мишень.

Глава 14

Маришка торопливо завернула за угол и врезалась в Висона.

— Что ты забыла в апартаментах Джанай? – потребовал объяснений первый офицер.

Девушка пробежалась пальцами по вуали, проверяя, на месте ли та, прежде чем ответить:

— С чего ты взял, что я была именно там?

— Это крыло отведено только ей.

Сказать правду или соврать? Сыграет ли ей это на руку или подвергнет еще большей опасности?

— Я действительно хотела проведать Джанай.

— Зачем?

Маришка опустила голову.

— Надеялась, что она покажет мне, как пользоваться… косметикой.

«В любом случае не стоит ждать от этого офицера ничего хорошего».

На лице Висона отразились жалость и презрение.

— Я бы посоветовал тебе просто не снимать вуаль и никогда не заставлять ждать генерала Обидо.

— Ждать?

— Твой отец призвал тебя.

Допрос. К горлу Маришки подкатил тошнотворный ком. Она слышала о солдатах, от которых после встречи с отцом осталась лишь пустая оболочка. Они уже ничем не напоминали тех людей, которыми были раньше. А некоторые и вовсе не смогли пережить это.

— В ближайшее время я приду к нему с отчетом.

— Это необходимо сделать немедленно. Вперед, – Висон развернулся и показал жестом Маришке следовать за ним. Весь их путь прошел в молчании, видимо, первый офицер считал, что она недостойна продолжения беседы. За короткое время ее отсутствия ничего не изменилось, за исключением того, что теперь жалость к Маришке превратилась в настороженность. А ведь раньше ей не доверял только отец. Теперь же, ей не верил никто. Она превратилась в изгоя.

Маришка еще раз проверила вуаль.

«Хватит!»

Сейчас на нервные привычки девушки станут обращать больше внимания, ставя под сомнение ее объяснения. Маришке нужно было оставаться безразличной, бесхитростной и простодушной. Если бы кто-нибудь в данный момент увидел выражение ее лица, то все бы было кончено.

Они вошли в кабинет отца. У Маришки подогнулись колени. Джанай сидела у ног генерала, пока он гладил ее волосы. Женщина подняла голову, в ее взгляде промелькнуло странное испуганное выражение.

«Она боится за меня? Скорее, за себя».

Когда все вокруг жестоко издевались над Маришкой, Джанай ни разу не попыталась вступиться за нее и подружиться. Впрочем, Маришка и не ожидала этого. Как говорил Великий: «Доброта – это слабость, которая только смягчает агрессию».

Маришка встала перед столом на колени.

Отец ласково провел ногтем по покрытой шрамами щеке Джанай и поднялся из-за стола. Раньше Маришка всегда завидовала красоте Джанай, но теперь, когда внимательнее присмотрелась к женщине, то плотный нарост на ее лбу показался ей отвратительным, а не милым. А эти шрамы, считающиеся признаками благосклонности мужа, больше не делали ее прекрасной, а лишь сильнее унижали.