И Андрей... согласился. Оставался еще один важный звонок, но его можно было сделать и из телефонной будки.

— Мне кажется, я тебя знаю… — сев в машину, Андрей задумчиво пощелкал пальцами. — Лицо знакомое. Ты ведь не новенький?

Этих комиссаров, которые служили передаточными звеньями между верхушкой компартии и Андреем, сменилось уже несколько штук. Имени первого он не помнил. Помнил только, что он был низкорослым, лысеющим и всюду совал свой нос. У следующего была фамилия Морозов, он был высоким и с пышной шевелюрой, но нос совал во все точно так же. А третий…

— Илья Федорович. Сергиенко, — напомнил комиссар, слегка хмурясь. Его порой коробило, что юный с виду Андрей обращался к нему на «ты».

— Точно! У тебя раньше были… усы, кажется.

— Пришлось сбрить. Жене не нравилось, — говорил он обо всем сухо и кратко. Этот комиссар нравился Андрею больше всего за патологическое безразличие к происходящему вокруг. Он, кажется, не удивился бы, даже если бы ему явилось целое ангельское войско. Даже когда Андрей демонстративно ковырялся в зубах, комиссар мог равнодушно обсуждать погоду или последний съезд ЦК КПСС.

Сергиенко завел старенькую машину. Андрей проводил взглядом все более удалявшийся дом. Он казался пустым и мертвым, несмотря даже на заново высаженный сад. В окне мелькнуло чье-то лицо. Нельзя было сказать, что ему легко пришлось решение оставить гостей одних в доме, но выбора не было.

— Ваш запрос был принят. Товарищ Сталин не слишком доволен вашим отъездом во время переговоров с Финляндией, но все же он дал положительный ответ... Понадобится некоторое время, но, возможно, уже следующей ночью вы сможете уехать. Вам ведь нужны не просто билеты на поезд.

— Да, нам нужен целый вагон. Чтобы никто не мешал. Не бродил. Выезд ночью. Сойти мы тоже должны ночью, — Андрей еще раз отрывисто повторял условия. Он не мог ждать. Каждый день, каждый час были на счету. — И из Киева нужен будет поезд на Варшаву. По первому требованию. Никаких проверок на границах.

Сергиенко только кивал. Они остановились на светофоре.

— Там сзади папка.

Андрей схватил ее и принялся распутывать завязки.

— Транспорт будет. Что-то еще? Документы?

— Да не нужны документы, если проверок не будет, — он, наконец, разорвал веревочки и достал несколько прошитых листков. Прошитых пачек было всего две. В одной список имен, в другой — что-то похожее на отчет. — Хотя, если успеют, пусть делают… Это моя плата? Я еще легко отделался, да?

Он рассмеялся, оскалив зубы. Комиссар был все также невозмутим, но в темных глазах, будто впервые, появились какие-то эмоции.

— Что тут у нас? Список неугодных советской власти… Расстрелять, наверное, нет оснований. Удалось накопать максимум на ссылку. Ничего себе вы их собрали. Больше тридцати фамилий. Как повезете?

— Поездом на Норильск. Отдельным вагоном.

— Товарняком? Понятно. Посуда есть?

— Там сзади…

За окнами автомобиля гудел город. Сверкали витрины магазинов.

Андрей прокусил палец и прижал к горлышку жестяной фляжки, выжимая кровь.

— Подмешаете в воду. Разбавляйте побольше, не жалейте. Просто, чтобы остался привкус у воды. Этого будет достаточно, — приходилось следить, чтобы ранка не затягивалась. На всю кабину воняло горькой гнилью, запаха которой комиссар не слышал. — На обращение уйдет три дня… четыре при такой дозировке….

— Но что если… Они будут опасны?

— Не будут. С твоим предшественником мы пробовали такое неоднократно. После обращения никто не опасен. Вряд ли они даже успеют понять, что случилось. Только отдраивать вагон долго будете.

Комиссар опал с лица. Андрей, наконец, закрутил пробку и пояснил:

— От них не останется даже пепла. Но все эти три-четыре дня их будет тошнить, да и обгадят они там все.

— Это происходит… так? — кажется, это был первый раз, когда комиссар проявил какой-либо интерес к его природе. Андрей раньше не задавался вопросом, что Сергиенко думал о нем, догадывался ли, что есть и другие такие же.

— Смерть никогда не происходит красиво.

Бросив фляжку на заднее кресло. Андрей переключился на оставшиеся документы. Краем глаза он видел, как Сергиенко незаметно обтирает лоб ладонью. Кажется, его взволновало это сравнение.

— И… у вас так было?

— Из кустов не вылезал, — подтвердил Андрей, уткнувшись в документы. Машину трясло, и ему было тяжело следить за текстом. — Останови-ка, мне неудобно на ходу читать.

Похоже, это был отчет со строительства новой станции метро. К нему был подшит отчет милиции с места происшествия. Жалобы строителей на то, что по ночам в туннеле мелькают странные тени. Позавчера пропал один из строителей, который задержался после смены. Сегодня нашли растерзанное тело еще одного.