Таким образом, отрабатывала свой долг и своей маме. Таблетки по расписанию. Давление измерялось по пять – шесть раз в день. Постоянное «нытьё» по поводу здоровья: «что-то мне плохо и всё тут», я потихоньку пресекала. Понимала: ей нужно внимание. Отвлекала и уводила разговоры в сторону шуток и приятных для неё воспоминаний. Елена Никитична оказалась «любительницей» мужского пола.

Три официальных мужа и несколько любовников. Это несколько удивило. Воспоминания о любых мужчинах тётю Лену приводили в хорошее расположение духа. Она начинала воодушевлённо рассказывать о своих «приключениях». Я её поддерживала. Мы «дружили» какое-то время. Затем я быстренько «уносилась» на море, пока Елена Никитична отпускала меня, с лёгким сердцем.

Сын и невестка Елены Никитичны приезжали из Ейска регулярно. Привозили продукты. Забирали в стирку бельё. Юля меня поразила. Эта невысокая и очень симпатичная молодая женщина воевала в Чечне. Женщина и война. Для меня всегда запредельность. И восхищение мужеством. Удивительные люди встречаются мне в этом году.

Юлино отношение к не совсем здоровой свекрови подкупало.

Её резюме:

– Я не могу к свекрови относиться плохо, потому что она – мать моего мужа. А Славу я очень люблю и не хочу ему делать больно.

Терпимо к такой свекрови, потому что к мужу с любовью. И мать мужа тут не причём. Если бы эти слова слышал мой младший сын! Про Меланью даже не заикаюсь. Дуростей и эгоизмов, объединённых нелюбовью к собственному мужу в ней непроходимые и непробиваемые горы. Дениска, Дениска, на ком ты женат?!

Но больше «резануло по сердцу», в хорошем смысле, поведение сына. Елена Никитична была совсем не идеальной мамой для своих сыновей. Ни при их рождении, ни при их воспитании, ни во взрослой их жизни. На первом месте работа и домашнее хозяйство: коровы, свиньи, куры, гуси. На втором мужчины и мужья. На третьем она сама. Дети занимали самое последнее место в её списке жизненных приоритетов. Так было всегда.

Теперь её муж умер, и она осталась одна. Младший сын вспоминался регулярно, несколько раз в день. Только вот беда: с её болячкой, она не помнила, когда он приезжал. Даже, если это было час назад. Такова «сломанная» психика. Вячеслав не забывал маму. Грубого слова к ней от него не услышала. Неидеальная мама, идеальный сын? Считаю, что он – совершенный сын. Видела его поступки, его заботу, его беспокойство о здоровье матери. Ни одного слова упрёка в её адрес. Об отношении мамы к детям, узнала от Юли. Невестка мягко поведала о детстве своего мужа и не только. Гуськов Юра тоже кое-что мне рассказал о Елене Никитичне. Он – ровесник её старшего сына. Родители Юры работали вместе с тётей Леной в одном колхозе, где она, по её же словам, работала « колхозным быком», то есть осеменителем коров. Зоотехник любила деньги и не могла отказать мужчинам. Сыновья полностью были на её свекрови. Мать её первого мужа жила с ними даже после развода Елены с её сыном. Сын ушёл к другой женщине, где родилась ещё и внучка.

Юля с горечью поведала, что мама, у которой остался единственный сын, не поздравила его даже с юбилеем. Конечно, мать можно оправдать её болезнью, но. Так было всегда. Юля звонила свекрови в день юбилея. Напомнила ей о дне рождения Славы. Мама сыну не перезвонила. Не смотря ни на что, сын не собирается «бросать» свою мать, помещать её в старческий дом или дом инвалидов, где она, точно, не выживет. Человек в нём есть. И жена с проблемами справляться помогает. Семья достойна похвал.

Слух у Елены Никитичны идеальный. В этом не раз убедилась, когда разговаривала со Светикой в наш обговорённый по времени час. Утром мы редко беседовали долго. Моя подруга работала. А вот тёплыми вечерами при звёздах… Сергей не звонил. Совсем. Я тоже. Времени свободного достаточно. Я уходила из дома на свою завалинку. Мы могли наслаждаться разговорами часами. Темы находились разные. И важные. И пустяшные. Но нам, как обычно, было комфортно друг с другом. Тётя Лена лежала на кровати и смотрела телевизор. Ушки у неё в это время были на макушке. Это понимала по заданным потом вопросам. Странно. Отсутствие «короткой» памяти компенсировалось идеальным слухом? Да, это как-то несправедливо, что ли… Или это спасение для этой не очень правильной, но в то же время, несчастно-счастливой мамы? Кто же может ответить на такой вопрос, кроме Бога? У каждого своя стезя.

В доме у тёти Лены начали появляться мыши. Во дворе крысы. Август близился к концу. Зерно на полях убрали. Стало голодно, и серая мерзость потянулась к людям. Б-р-р-р! Не люблю этих тварей. Слава Богу, что во дворе у Елены Никитичны живут две кошки. В дом они не заходили. Хозяйка проявляла строгость в отношении этих милых созданий. Я их кормила. Фотографировала кошачьи ритуальные танцы. Две милахи охраняли свою территорию от всех хвостатых. Чужие из их же семейства тоже не имели пропуска на вход. «Face control» строгий. Отчёт в виде тушек крыс и мышей созерцала поутру. Говорят, что мыши, появившись в доме, выживают жильцов из него. Я и сама готова уже «выжиться» из дома, где наглое шуршание серостей по ночам не давало мне спать, а мерзкий мышиный запах отбивал всякий аппетит. Чего сказать о своей подопечной не могла. У Елены Никитичны принятие пищи по расписанию. Война войной, а еда чтобы в положенное время. Хорошо, что и спать ложиться её приучила в определённый час. В двадцать один моя подопечная, вымытая в ванной и накормленная вторым ужином, лежала в своей комнате и на своём диване. Свобода до утра.

Этим иногда пользовалась. У Гуськовых я прижилась. Никогда не напрашивалась, приглашали сами. Приятно. Волшебным образом, постоянно попадала к ужину. «Не ем после шести» теряло весь смысл. Сало от Гуськовых соблазнительно лежало и источало « слюнойподавлюсь» запахи. Как тут удержаться? Никак. И девчонки со своей горилкой. А рыба изготовленная в домашней коптильне? Моя слабость. Немного. Чуть-чуть. Попробовать. Килограммы прибавлялись. Я их не замечала. Шорты-майка. Никаких вечерних нарядов в «обтягон» не было. Форма одежды «casual». Лето. Солнце. Море. Всё имеет свои последствия. Об этом забыла напрочь. Наслаждалась общением со всеми сразу в этой гостеприимной семье. Таня сдавалась быстрее, чем Юра. После ужина жена уходила спать. Муж оставался с нами. Анекдоты, смех, вкусная еда и горячительные напитки. Время пролетало мигом. Марина пыталась разложить по полкам мою жизнь. Особенно её заинтересовала история с моими «слезами от государства». Присоветовала обратиться к Жириновскому. Объяснила почему. У неё приятельница, муж которой попал в такое колесо «беспредела», что его, военного, имеющего военные награды, разжаловали, обобрали и кинули за решётку. Такой вот акт «укрощения строптивого». Оставшись одна. Без средств существования, без крыши над головой, с маленьким ребёнком на руках, отчаянная блондинка, оставив своё чадо на попечение бабушки-дедушки, рванула в Москву. Добилась приёма к самому Владимиру Вольфовичу. Вступила в его партию. Пересмотр дела мужа состоялся. Вернули, восстановили, извинились. Живут счастливо. Я не блондинка. Как раз наоборот. Можно и мне для начала написать ему. Вдруг что получится. Под лежачий камень ничего не потечёт. Буду сама шевелиться и шевелить всех, кого придумаю. Рассчитывать мне не на кого. Адвокат уже был у приставов. Они только нагло ухмылялись ему в лицо и требовали, чтобы я к ним пришла, приехала, прилетела. Зачем я им нужна была, было невдомёк. Всё и так высчитывается. Я про деньги. «По закону». Что ещё? Унизить в очередной раз? Не получится, как и раньше. Я не из клана прогибающихся.