— С момента первого взрыва до полного обвала здания прошло семь минут, — наконец отозвался Шин. — Институт сложился как карточный домик. Вряд ли кто-то успел эвакуироваться.

Глядя на руины института, над которыми висело плотное облако пыли, сложно было представить, что кто-то действительно мог спастись.

— Также мне стало известно, что за пару минут до взрыва кто-то подключился к серверу ИРИТа и скачал все рабочие данные, сведения о персонале… — продолжал Шин.

Не дослушав, Томас начал пробираться к выходу.

— Куда это он? — шепотом спросил Ойтуш у Сати.

— Не знаю… Я отойду ненадолго.

Сати проскользнула к двери и покинула палатку вслед за Томасом. Это не укрылось от внимания Айзека, но сейчас для главы сопротивления важнее было обсудить дальнейшую тактику, чем наказывать офицеров, сбегающих с экстренного совещания.

Девушка настигла Томаса у выхода со станции.

— Уходишь? — Сати взглянула на рюкзак за его спиной; заметно было, что Том наспех покидал туда вещи.

— Ухожу, — он кивнул. — Моя подруга Мэгги работает в этом институте. Работала… — Томас заскрежетал зубами. — Да и я вам здесь нужен как пятое колесо.

Сати ничего не ответила; совсем недавно Том говорил, что уйти из подземки, когда его разыскивают по всему миру — это чистой воды самоубийство. И все же, узнав о трагедии в Прато-Гамме, он принял решение всего за две минуты.

— Будь на связи, ладно? — сказала она ему вслед.

Томас не счел нужным оглянуться. Спрыгнув на рельсы, он бегом устремился в черноту туннеля.

Штаб

Мэгги судорожно собирала вещи. Она понятия не имела, кто еще выжил в этой ужасной трагедии: убедившись, что Парсон был передан в руки спасателей, Мэгги поспешила убраться от руин ИРИТа подальше. В больницу ехать было нельзя: слишком много незаконных модификаций несло в себе ее тело, в протекторий — ясное дело, тоже. Однако Мэгги подозревала, что совсем скоро дознавательная группа сама посетит ее, как одного из немногих выживших свидетелей. А это не приведет ни к чему хорошему. Единственным вариантом было уехать из Прато-Гаммы и как можно скорее.

Мэгги схватилась за чемодан и почувствовала, как через ее правую руку словно прошел разряд тока. Ну еще бы: после того, как она погасила обвал стоэтажного здания, неполадки были, скорее, нормой, нежели исключением. Нужна была полная диагностика организма.

— Как же ты нужен сейчас, Рон! — в сердцах сказала девушка, вспоминая РН-8, который погиб под завалом, как и сотни ее коллег и знакомых. Но Мэгги никогда не стала бы начальницей отдела бионики, если бы не умела просчитывать все возможные ходы и держать в уме запасные варианты. Перед тем как перебраться в Прато-Гамму окончательно, мисс Томпсон тщательно продумала план отхода. В гараже на ферме, где выросла Мэгги, хранился полный комплект запчастей, необходимых ее организму в случае выхода из строя. Чисто теоретически, она могла самостоятельно провести диагностику и поменять неисправную конечность, но если повреждение кроется в спинном мозге, тогда Мэгги не обойтись без посторонней помощи.

“У вас наблюдается учащение пульса, повышенное артериальное давление, увеличен уровень тропонина”, — произнес приятный женский голос в голове Мэгги. — “Зафиксировано нарушение проводимости нервных импульсов…”

— Заткнись, стерва, — беззлобно сказала Мэгги. “Заткнись, стерва” — было кодовым словом для отключения сообщений микропроцессора, еще одна из модификаций Мэгги, включенная в реестр запрещенных. — Сама знаю.

Перед тем как сесть в гиперпоезд до Метрополя, Мэгги решила навестить свою знакомую — ту самую женщину, что держала ларек с сухофруктами. Ее не отпускала мысль о том, что после крушения ИРИТа, в Прато-Гамме было больше небезопасно оставаться, особенно чужакам с незаконными модификациями тела. Предчувствие Мэгги не подвело: ларек оказался разграбленным, а самой хозяйки и след простыл.

В городе тоже творилось черт знает что. Из-за пекла в это время время суток на улицах обычно не было ни души, но сегодня Прато-Гамма была наполнена автобоксами, машинами и ховербайками: новость о трагедии быстро облетела город, и люди спешили покинуть его. Многие крупные супермаркеты были закрыты, а те, что продолжали работать, едва ли не по швам трещали от наплыва покупателей, вывозящих продукты целыми тележками.

— Бред какой-то, — вполголоса сказала Мэгги, глядя на то, как ее любимый город медленно сходит с ума.

Почти на ходу запрыгнув в битком набитый автобокс, Мэгги встала у заднего окна, чтобы проводить взглядом ставшие родными мостовые. Ее внимание привлекла молодая пара, сидящая в машине. Опустив стекло, мужчина о чем-то спорил с двумя детьми лет десяти-двенадцати, одетыми в строгую серо-коричневую форму дознавателей. Мэгги не слышала, о чем они говорили, но, судя по всему, дознаватели требовали, чтобы взрослые немедленно покинули машину и проследовали за ними в протекторий.

“Должно быть, у них приказ: не выпускать из города тех, кто у красных плащей в черном списке”, — подумала Мэгги и искренне посочувствовала той парочке. Но не тут-то было. Мужчина говорил все громче и громче, жестикулировал все яростнее, пока наконец не вышел из машины, сильно хлопнув дверью.