Шрифт:
На деле, Васька, конечно, путался под ногами и мешался, но любящая брата Настя этого не замечала. Время от времени она прижимала его к себе, чмокала в макушку и шептала, – котёночек ты мой миленький.
– Я скучать буду, – басил Васька.
– И я тоже, – признавалась Настя, – но время летит быстро, ты не заметишь, как я приеду домой.
– С гостинцами? – шмыгал носом брат.
– Конечно, с гостинцами, – прижимала его к себе Настя.
На следующее утро вставать всей семье пришлось рано. До вокзала ехать больше получаса, а в 9 утра поезд уже должен был отойти от перрона.
Глава 2
В начале лета в Настином городе светать начинало ночью…вернее в третьем часу утра.
А в семь утра уже день стоял.
Оранжевый солнечный шар, рассыпая золотистые искры, медленно и величаво плыл по небосводу.
В ослепительной синеве неба не было ни единого облачка.
– Какой сегодня замечательный день, – подумала Настя.
– Ну, ты готова? – окликнул её отец.
– Всегда готова! – весело откликнулась она, вспомнив, как он красочно рисовал ей своё пионерское детство, летние лагеря, походы.
А ещё она смотрела старые фильмы про детство советских детей и читала книги про «Артек».
– Наверное, в то время тоже было немало хорошего, – думала Настя, – ведь когда папа вспоминал о тех временах, его взгляд становился добрым и грустным одновременно.
До вокзала добрались быстро и комфортом. Отец специально для этого случая заказал такси.
Приехали пораньше, не удержались и забежали в кафе-мороженое. Взрослые пили кофе, а счастливый Васька объедался миндальным мороженым.
Потом, хотя родные ещё были в купе, мысли Насти уже были далеко-далеко от них, она словно наяву слышала шёпот набегающих на ракушечник волн и видела скользящие мимо белые лёгкие яхты и большие корабли.
– Просьба, провожающим покинуть вагоны, – раздался строгий голос.
И все сразу вскочили на ноги и стали говорить одновременно, перебивая, и не слушая друг друга, потом почти так же одновременно рассмеялись. И вот последние объятья и поцелуи.
Поезд медленно оторвался от перрона и двинулся в путь, сначала как бы нехотя, лениво двигая колёсами, а потом всё быстрей и быстрей.
Настя смотрела на бегущих следом родителей, улыбалась и махала им рукой.
Вася так высоко подпрыгивал на руках у отца, что Насте казалось, сейчас он взлетит, раскинув руки, и помчится догонять поезд уносящий прочь его сестру.
– Настя! Звони нам почаще! – прокричала Ася, сложив руки рупором.
Эта была последняя фраза, которую расслышала Настя.
Выйдя за пределы города, поезд помчался ещё быстрее.
– Вот она настоящая свобода! – пронеслось в голове у девушки, – или воля?
Она неосознанно попыталась проанализировать, чем одна отличается от другой, но вскоре забросила это занятие.
Тем более что в купе вернулось временно отлучавшееся семейство её попутчиков, состоявшее из мамы Сони, бабушки Аллы Дмитриевны и внучки подростка Мариши.
Две старшие женщины быстро заполнили столик едой и пригласили Настю присоединяться.
– Спасибо большое, – отозвалась девушка и достала свою жареную курицу, варёные яйца, помидоры, огурцы.
– Это дело, – похвалила Алла Дмитриевна, – сразу видно, что вас мама собирала в дорогу.
Настя согласна кивнула и улыбнулась. Она никогда никому не говорила, что Ася ей не мама…
А когда кто-то начинал допытываться, почему мама такая молодая, обе со смехом ссылались на наследственность.
Насте нравилось ехать в поезде. Ночью стук колёс убаюкивал её надёжней всякой колыбельной, а днём она смотрела на проносящиеся за окном пейзажи, лёжа на своей верхней полке или стоя в коридоре.
Пассажирки, ехавшие с ней, оказались на удивление сдержанными. Они не донимали её вопросами и не пытались излить душу.
Алла Дмитриевна читала Чехова, Соня листала толстый журнал на английском языке, кажется про историю моды, а Мариша редко отрывалась от своего айфона.
В общем, все были при деле, и сама поездка всё более и более увлекала Настю.
И вот они добрались до пролива. Вагоны переместили на паром.
И Настя вместе с другими пассажирами принялась любоваться водной гладью. Прямо над головами с громкими криками проносились чайки.
Возле борта колыхались медузы огромные, как блины из студня.