– Надеюсь, положительно. В последнее время наблюдается вульгарная тенденция к тривиальности формы и аляпости цвета. А куда подевалось превосходная простота жакетов? Позвольте спросить, кто сказал, что колготки сменяются брюками? Нет, милочка, это чепуха. Как в этом фильме, так и в мире моды мы вскоре увидим великолепное возвращение к корням императорских нарядов семнадцатого века. Широкая юбка, изящный корсет, возможно, даже парик! Это смело, да, но в моде можно выжить, только ища новое и всегда быть смелым. А цвета? Где крик цвета? Вот даже посмотрите на себя? Откуда такая болезненная пристрастность к серому? Вы думаете, это подчеркивает белизну вашей кожи? Так вы ошибаетесь, милочка...

– Спасибо, месье Фарит...

– А туфли? Цвет, будто кто-то сблевнул...

– До свидания, месье Фарит! Но кого мы видим на красной дорожке? Великолепный гурман и владелец самого престижного ресторана нашей планеты - Хосе Гнолт. А что заставило вас прийти на премьеру, мистер Гнолт?

– Здравствуйте. Я думаю, просмотр этой ленты поднимет мне аппетит. А разве есть ли в мире вещь приятней, чем взять, допустим, черепашье пюре и бутылку красного "Ашаноль" года где-то шестьдесят четвертого и, усевшись перед экраном телевизора, посмотреть или пересмотреть какой-нибудь отличный фильм?

– Но здесь вам не подадут черепашье пюре.

– В крайнем случае его можно заменить сыром из молока ламы - он у меня всегда с собой. И сейчас еще и не время ужина. А после фильма я с удовольствием загляну в "Рыбный Мир", что неподалеку отсюда. Там такие превосходные вина...

– Спасибо, мистер Гнолт, надеюсь, фильм поднимет вам аппетит.

– О, я уверен в этом.

– Поток гостей начинает скуднеть, дорогие телезрители, но погодите. Это же Джо Мрит! Бизнесмен, обозреватель таких изданий, как "Файнэншл Таймс", не говоря уж о "Форбс". Здравствуйте, Джо.

– Приветствую вас.

– А что вас привело на премьеру фильма?

– Я думаю, это будет один из самых кассовых фильмов в истории кино, мне, как финансисту, очень интересно посмотреть, за что люди платят деньги.

– Поговаривают, фильм спонсировали крупные корпорации. Что за "Репортажем сквозь сказку" и "Сынами Одина"- начало новой финансовой войны между Токио и Голливудом.

– А кто это говорит? Пустобрехи и только. Нет, в оба фильма вложились исключительно кинокомпании...

– А как же "Кахома корп."?

– Кахома владеет большим процентом акций многих компаний Голливуда, ее можно смело отнести к кино-корпорациям.

– Спасибо, мистер Мрит. До начала осталось всего десять минут. Уже сейчас очевидно, фильм будет и кассовым, и успешным, но только время покажет, на сколько. Напомню, прямо сейчас в Токио идет премьера еще одного масштабного проекта "Сыны Одина". Какая лента станет более успешной? Увидим. С вами была Джуди Прайс из Нью-Йорка.

Оператор выключил камеру и снял с плеча.

– Надо было уточнить ты-то увидишь "сказку" только послезавтра, а сюда тебя не пустили, - усмехнулся оператор.

– Да пошел ты! Подумаешь, президент приехал и журналистам нельзя...

– А Фокса пустили.

– Заткнись. Эй, а кто это?

По ковровой дорожке шагала странная процессия. Китаец в сопровождении пяти охранников. Что-то в нём показалось ей знакомым.

– Врубить камеру?

– Не-е. Наверное, спонсор.

– Да, китаезы всюду лезут.

А необычные зрители продолжали приходить. Всего за минуту, как двери кинотеатра закрыли, явился странный мужчина в синем костюме, темных очках и с бородой. Даже под дорогой материей его худоба казалась очень неестественной.

– А это кто?

– Актер?

– А и черт с ним. Пошли, угостишь меня пивом.

Оператор усмехнулся. Вечер обещал быть интересным.

Демьян

Кинотеатр заполнился знаменитостями, как пепельница в пабе окурками. Унылое море черно-белых фраков с разноцветными "барашками" женских платьев. Собралось такое количество известных и влиятельных людей, казалось, зал лопнет от важности. Но все ощущали странное, рассыпанное в воздухе напряжение. Никто не сидел с ведрами попкорна или бутылками колы. Одинокий искусствовед держал бокал мартини, купленный в баре, и собирал коллекцию косых взглядов.