Клуб "Шалит" - трехэтажный. Резиденция хозяина расположена на третьем. Здесь нет пестрящей роскоши первого этажа или интимной тьмы второго, напротив. Обстановка строгая, как будто из царства разврата попадаешь в библиотеку. Собственно, это и есть библиотека. Сотни шкафов с книгами и рабочий стол с двумя креслами - вот и всё, что есть на последнем этаже клуба "Шалит".

Оба кресла огромные - в них, как правило, сидят Толстые Ткачи. Одно уже занято - в нём устроился Болт. Шалит и не подумал поздороваться или протянуть руку, а просто сел напротив. Толстых Ткачей связывало так много.... Можно сказать: они никогда не расстаются, и приветствие - для них лишнее.

– Что у тебя?
– спросил Шалит. Болт сидел с бокалом пива в руках, Шалит закурил тонкую сигарету.

– Я по просьбе Вольта.

– Он не мог сам приехать или позвонить?

– Не мог.

– Понятно. Его сила на исходе?

– Как и моя. Только ты и Фарит свежие, как огурцы... ты видишь, к каким метафорам мне приходится прибегать?

– Просто у нас всё идет, как надо, вот мы и... И я тоже почти на нуле.

– Вольту нужен гениальный сценарий.

– Насколько гениальный?

– Очень. Нам угрожают войной и надо ударить первыми. Здесь только два выхода: зрелищность или глубина.

– А что мешает сделать фильм зрелищным?

– Я. Чтобы побить спецэффекты второго Аватара, придется доставать слишком много нового, а это противоречит планам. Нам нужно что-то сверхгениальное.

– Еще одна история про голубых?

– Да, твои силы тоже на исходе, - покачал головой Болт.
– Этим уже никого не удивишь.

– Тогда надо давить на моральные ценности, - пожал плечами Шалит.

– Ну, так ты же у нас по этой части.

– А, понятно, - Шалит сделал глубокую затяжку и откинулся в кресле.
– У Вольта есть сценарий, который не вписывается в современную мораль.

– Наверное. В любом случае, ничего нового он пока придумать не сможет.

– А если подождать очищения?

– Может быть поздно.

– Значит, совместное творчество. Но это опасно. Вместе мы можем выдать такое, что перевернет Мир.

– Да, но не на грани наших сил. В течение недели надо себя опустошить и к среде взяться за дело.

– Мне не нужна неделя, - поморщился Шалит.
– Я уже пуст, как жбан самогона из запасников деревенщины.

– А остальные?

– Фарит единственный, кто еще может родить что-нибудь, но это и хорошо. Один из нас должен быть сильным. Насчет Вольта не знаю и Гнолт...

– Гнолт пуст. Я видел его последнюю книгу. Чушь полная.

– Да? Ну тогда незачем ждать. Давай сейчас.

– А как же...

– Сейчас проверим. Ты звони Вольту и Гнолту, а я Фариту, Мариту и Кольту.

– А здесь есть место, чтобы я уединился?

– А у тебя нет квартиры в Москве?

– Есть. Хорошо съезжу...

Семь Толстых Ткачей

Планета вертится, как веретено, каждый день вплетая в наши жизни нити непредсказуемости, нити судьбы. С одного конца полушария - это белые нити радости и горя, удач и разочарований. Нити жизни. С темной стороны - это черные нити пустоты и отчаянья, раздумий и меланхолии, любви и ненависти. В семи маленьких комнатках по всему миру сидят те, кто умеют плести эти нити. Семь Толстых Ткачей собрались сегодня поработать, каждый устроился в специальном, разработанном Болтом кресле - усиленном и многофункциональном.

Любой Ткач может себе позволить купить Тадж-Махал и работать в нём, но, чтобы творить волшебство - а это собираются делать семь толстяков - нужна маленькая, тесная и уютная комнатка. Чудеса любят уют и тишину, обыденность - шум и простор.

Перед Ткачами пылает экран монитора и клавиатура. Окон в комнатах нет, либо они тщательно зашторены. Текстовый редактор открыт и бел - призывает записать на себе шедевр. Как робкая девственница хочет, наконец, лишиться невинности и перейти в другую фазу жизни, так и виртуальная страница требует одеть себя в текст, разорвать плеву и стать чем-то. Первый партнер может оказаться неумехой, тогда страница оденется в рваное одеяло безграмотности или утонет в кружевах лишнего. Это станет для виртуальной страницы большим разочарованием, ведь даже плохой наряд лучше пустоты. Но в этот раз страница может оставаться спокойной. Сегодня руки писателей опытны и не в первый, и даже не в тысячный раз ваяют чудо. Делают то, благодаря чему правят Миром.