– Чтобы время зря не терять, ты взяла билет на вечер на Винницу, а завтра утром оттуда уедешь, но с Ярой. Угадал?

– Откуда ты знаешь? – Рина явно округлила и без того большие красивые глаза. – Ты читаешь мои мысли?

– Почти. Просто я тебя люблю.

– И я тебя, – сказала Рина. От ее слов в груди потеплело. – Что скажешь?

– Скажу, что ты чересчур самостоятельная.

Рина издала губами звук, который производит подушка-пердушка, когда на нее садятся.

– Я все сказала.

– Стой, а когда вы приезжаете? Кто тебя встречать будет?

Рина хмыкнула, будто вопрос мог номинироваться на "тупой вопрос года".

– Ты, конечно! Или у нас друзья есть?

– Разве что твой карлик-любовник, который в шкафу живет.

– Ну-ну. Может и он, – таинственно улыбнулась Рина. – С работы отпросишься. Не проблема. Ты все равно увольняться будешь.

"Буду, конечно, вот только как семью обеспечивать безработному"? Об этом я благополучно умолчал. Слишком много раз данная тема поднималась, напоминая рану, с которой постоянно сдирают не успевшую засохнуть корочку, и она кровоточит. Кровоточит и кровоточит раз за разом…

– Во сколько прибывает поезд во Львов?

Вместо ответа, телефон начал издавать короткие хаотичные сигналы. На фоне них говорила Рина:

– Так-так… сейчас, погоди… Ну блин, включайся давай! Долбанный сенсор… О, вот! Семнадцать двадцать восемь.

– Полшестого. Значит с работы в…

– Два! – радостно выкрикнула Рина. – А еще лучше – сейчас! Вместе поедем, а?

Было бы здорово, подумал я. Только вот поздно уже держаться за виски, ноя от несуществующей боли, или звонить Игорю с туалета, издавая убедительные аргументы своей неспособности заступить. Голубой вагон ушел, покачивая крокодилом с гармошкой, советским миниатюрным Чубакой и старухой с крысой. Па-па.

– Я постараюсь отпроситься. Надеюсь…

– Не постараюсь, – перебила Рина, похолодев в голосе, – а отпросишься. Понял? Молодец. Все, я побежала краситься. Целую тебя, вАенный.

Она смачно чмокнула в микрофон и отключилась.

– М-да… Что ж, квест обновлен, Кирилл. Задача: смотаться пораньше с наряда. Уровень сложности: пока неизвестный. Желаете приступить к исполнению квеста?

Лучше не сейчас. Отпрашиваться с работы еще толком не заступив, конечно, в моем стиле, но не думаю, что "квест" закончится успешно. А переигрывать в жизни гораздо тяжелее. В большинстве случаев – невозможно.

Не сказал бы, что дежурка была тесной. Неуютной? Да. Однако уют подразумевает комфорт и расслабленность, что может привести к сладкому сну с десяти вечера до шести утра. Иногда и несколько минут хватает, чтобы бомбу оставить у здания или завязать в отчаянии петлю на шее где-нибудь на чердаке. Тут же целых восемь часов. Просыпаешься, а вместо части – выжженная пустошь. И дежурка – чудом уцелевшая – посреди эпицентра ядерного взрыва. Прямо картина маслом. Рисуй и подписывай от имени семилетнего ребенка – Коленьки там, или Петеньки. Патриоты это любят. Так легче своей просраной богачам страной гордиться.

– О, вспомни Домса – вот и он! – улыбнулся Саша.

Он сидел за столом перед громадным в наше время и отжитым свое монитором и балансировал на задних ножка стула, которыми обычно заставлены конференц-залы. Сам бодренький, но организм себя не обманет и выдаст по глазам: уставшим и соображающим.

– Там немного другая пословица. Обидная. – Я повесил китель на вешалку, напялил на штырь берет, почесал лоб. От берета постоянно оставался след на лбу, опоясывающий всю голову, будто кольцо дубовую бочку. К тому же, полоска жутко зудела. – Чем порадуешь?

– В кавычках, да? Люблю кавычки. Можно много хорошего наговорить, а потом раз! – и в кавычки. Вроде хорошо отозвался, но в итоге говном облил… Ладно, не об этом. Смотри…

Объяснял Саша недолго. Главными правилами считалось записывать все действия на территории части в рабочую тетрадку, не спать ночью и отвечать на звонки.

– Фактически, я буду секретарем.

– Радуйся, что не секретаршей. Иначе пришлось бы повышение выпрашивать… – Бевз сложил руку в кулак и потряс им у рта.

– Культура бурлит, – подытожил я. – Повышение, благо, мне не нужно. Не такой ценой.

Мой взгляд упал на настенные металлические коробки позади соседнего стола.

– Это что? – ткнул я пальцем.

– Система сигнализации. – Саша привстал и подошел к стенке напротив. – Видишь надписи? Это различные кабинеты, начиная от командирского и заканчивая лабораторией. Нажимаешь на кнопку над надписью – комната ставится на сигнализацию. Все просто. Если же какая-то из лампочек мигает – значит, кабинет открыли. Тогда ты смотришь в камеру – вот эти два мониторы, соседние – и вычисляешь, что за фрукт приперся. Камеры работают в режиме реального времени, то есть люди ходят как люди. Что еще? – он потрогал гладко выбритый подбородок, разглядывая комнату. – О! На подоконнике – телефон. На него звонят с дозорной. Когда услышишь, как что-то тренькает неразборчиво – поднимай трубку и говори: "да, открывали". Понял?