– Не волнуйся, с нами всеми всё будет хорошо, - заверила его женщина.
– Только не неси всю эту боль в себе. Знай, что мы в любой момент можем тебе помочь.

– А ты не против, что я…

Договорить Элрик не смог. Он не находил нужных слов, но Триша и так поняла, что хотел сказать её старший сын.

– Конечно, нет, - женщина улыбнулась.
– Ты, как и твой отец, хочешь помочь дорогим тебе людям. И это нормально. Я тоже хочу вам всем помочь. Так что давай будем помогать всем вместе?

– Хорошо, - вытирая проступившие слёзы, кивнул ребёнок.

Сейчас он был искренне рад, что мать его поняла и не стала останавливать его. Сейчас Эдвард чувствовал в себе невероятную силу и ещё большее желание идти дальше. Ведь теперь у него ещё больше людей, которые смогут его поддержать в любой момент.

Да и в конце концов - мать поняла его и не стала осуждать. Это самое главное. Теперь в случае чего Патрисия сможет своеобразно (то есть в тылу, а не на линии фронта) прикрыть спину своему сыну, который не за что не свернёт с выбранного пути.

Теперь у Эдварда есть новая фигура.

***

Идя по невероятно длинным коридорам резиденции фюрера, Кимбли никак не мог понять, почему Кинг Брэдли его вызвал. Зольф, конечно же, прекрасно понимал, что алхимики, как он, лично подчиняются руководителю Аместриса, но это казалось Багровому чем-то странным.

Ведь если армейский пёс служит своему хозяину, то его никто на ковёр вызывать не должен, а Багровый ведь ещё не успел совершить хоть какой-нибудь проступок. Пока его служба была идеальной, не считая того, что он не поладил с некоторыми людьми.

Но с кем не бывает? Для людей это нормально.

Остановившись перед большой массивной дверью, Кимбли набрал в грудь воздух, подбирая необходимые слова, чтобы можно было сразу ответить фюреру, если тот задаст ему вопрос.

Постучав, Зольф почти сразу же услышал ответ:

– Входите.

Услышав это, алхимик на пару мгновений замер перед дверью, обдумывая слова Брэдли. Будто Кинг с самого начал, кто решил его посетить.

И это очень странно.

Но совладав со своими чувствами, Багровый медленно открыл дверь и не спеша прошёл в кабинет фюрера, который мирно сидел за своим столом.

Бэдли молча провёл Зольф пристальным и задумчивым взглядом. А когда алхимик остановился перед его столом и отдал честь, то Кинг начал:

– Вот скажите мне, Кимбли, чего вы хотите добиться с помощью алхимии?

Вопрос фюрера очень удивил Багрового. Он ожидал чего угодно, но никак не этого. Чтобы правитель страны интересовался целями какой-то армейской шавки… Что-то здесь не чисто.

Но взяв себя в руки, Зольф всё же ответил:

– Хочу подобраться к Истине настолько, насколько это возможно.

При этом Кимбли не удержался от того, чтобы не пожать плечами. Мужчина привык так поступать, вот и сейчас следовал своим привычкам.

– И на что вы готовы пойти ради вашей цели?
– Брэдли нахмурился.

– На всё, Ваше Превосходительство.

Пускай Багровый и не мог понять, почему Кинг задаёт ему эти вопросы, скрывать это алхимик не видел смысла. Ведь это не какая-то государственная тайна, чтобы Зольф держал свой язык за зубами. Сейчас он может рассказать правду. Да и она не такая уж ужасная.

– А вы умеете молчать в нужных ситуациях?

– Так точно, Ваше Превосходительство.

А вот это было действительно очень странным и наталкивало на не очень хорошие мысли. Что же могло понадобиться фюреру от обычного алхимика, раз он спрашивает это?

“Нужно быть готовым ко всему”, - отмечает про себя Багровый.

– Тогда у меня будет для вас задание, - коротко отвечает Кинг.

– Какое, сэр?

Поднявшись со своего стула и упёршись руками о дубовый стол, Брэдли всё тем же строгим голосом произнёс:

– Пройдёмте. Я вам всё покажу.

А Кимбли, сохраняя спокойное выражение лица, внимательно слушал фюрера. Сейчас Зольф пытался хоть как-то понять, что здесь происходит, но у него ничего не получалось. Кинг не дал ему никакой информации, кроме той, что алхимику предстоит встретиться с чем-то государственной важности.

Он ещё не знал, что у Расса появилась новая фигура на шахматной доске.

Комментарий к Глава 12. Новые фигуры

Вы же помните, что в манге Кимбли сразу после своего освобождения сзнал о гомункулах? И что именно он в Ишваре использовал философский камень? Так вот. В этой главе я пытался хоть как-то раскрыть начало их сотрудничества.