Но меня поражает не то, с какой жестокостью он карает врагов. Нет. Хоть не ненадолго, но эти меры дают результат. Меня восхищает, как Оттон мудро использует церковников, устраняя независимость баронов. А это уже надолго.

Местные предводители, по старинке, служат инте?ресам племенной знати. Но интересы отдельных племен и городов редко совпадают с интересом Верховного рекса. Поэтому епископы Оттона строптивых и неугодных баро?нов обвиняют в ереси и казнят, либо замещают.

Хочу обратить твое внимание на то, как Римский понтифик служит интересам Оттона Каролинга. Он руко?полагает священников не за заслуги перед Церковью, а за верность правящему рексу. Вполне в духе Моисея. Герцоги и бароны становятся епископами, совмещая светскую и духовную власть. При малейшем несогласии с волей Оттона стропти?вые вожди объявляются еретиками и сгорают на кострах.

Вот наглядные примеры. Чтобы привести в покор?ность Баварию, архиепископом рукоположен побочный сын от славянской наложницы Оттона, Вильгельм10. А в Лотарингии, вместо мятежного зятя Конрада Рыжего, Оттон поставил герцогом, кёльнского архиепископа Бруно11. Своего брата, и первого советника. Священники - воины! Как шейхи в халифате. Удобно.

Например, Аугсбург, до подхода войска Оттона, за?щищал от венгров князь-епископ Ульрих12 с ополчением, возглавляемым городской знатью. Очевидно, смерть на ко?стре епископа страшила жителей больше, чем венгры-раз?бойники или мятежные бароны.

– Укреплять светскую власть при помощи духовной - не ново, - возразил Полиевкт.
– Но вместо непокорных фе?одалов назначать воинствующих священников. Это ересь! Богу - богово... Духовники не должны брать в руки оружие.

Басилевс посмотрел на Полиевкта, что-то обдумывая.

– Ты упомянул про ересь. Спорный вопрос. Если и ересь, то согласись, что весьма результативная. Давай припомним, как все начиналось. Как зарождалась наша вера,- Константин отпил из чаши, чтобы смочить горло.
– Языческая вера этрусков, ставшая на долгие века офици?альной римской, все вопросы решала с помощью жертво?приношений. Древний герой Геракл и шейх Авраам боро?лись с теми, кто приносил жертвы людьми. Князь Моисей дал людям Законы единые для всех. Но равенство перед судом Моисея распространялось только для сынов Сары. Юриспруденция не распространялась на детей Авраама от Агари и Хеттуры. В то же время и язычники Римской Республики считали иудеев чужими и всячески угнетали их.

При всем кажущемся различии этих религий, у них было нечто общее. Их изоляция от внешнего мира и строгая вну?тренняя кастовость. Реат должен был пахать и сеять, ското?вод пасти свои стада, торговец - продавать, воин - воевать, а общение между Богом и человеком оставалось в жестких руках жреческой касты. Простолюдин не мог и мечтать, чтобы стать священником. И жрецы строго следили, что?бы никто чужой не смог проникнуть в тайны ритуальной науки. Даже заказать жреческий обряд мог только человек, принадлежащий к трем высшим кастам. Это был порочный круг, где все для всех предопределено!

– Может, это было и хорошо? Реаты труди?лись на земле, воины воевали, священники занимались проповедями и обрядами. У каждого было свое место в этой жизни, - одобрил старые традиции Полиевкт.

– Ха-ха-ха. Тогда мой дед не стал бы базилевсом, - рас?смеялся Константин.
– А как же многочисленные абориге?ны покоренных земель, кто не был гражданином Рима? Они усваивали нормы новой цивилизации, новую религию, при этом оставаясь людьми второго сорта. Человечество зашло в тупик! В обществе назревал взрыв. И он случился.

Очень вовремя, далеко на востоке, в Индии зароди?лось учение "неверных". Отбросив священный язык жрецов - санскрит, они стали проповедовать на местных разговор?ных языках. Сущность нового учения была в равенстве всех народов и всех сословий перед лицом Бога. Каждый человек должен отвечать за свои поступки и его посмертная участь целиком и полностью зависела от него самого. Поэтому для человека не должно быть ничего важнее, чем улучшение качества своей души при жизни. Они называли свое учение джайнизмом13.

Последователи джайнизма подвергали себя настоя?щим истязаниям. Умерщвление плоти они считали универ?сальным средством очищения души. А идеалом считалась смерть от голода. После такой кончины душа, по их мнению, становилась святой и не перерождалась.

Отвергая старые ритуалы, джайны считали недопу?стимым принесение в жертву вообще любых живых су?ществ. "Не причини вреда живому", - был их жизненным принципом.

Идеалом для подражания стал аскетический подвиг отшельника Махавира, против которого ополчился весь мир. Лесные хищники преследовали его, ядовитые змеи кусали, сластолюбивые женщины пытались соблазнить его, жители деревень травили собаками. Но ничто не мешало Махавире предаваться аскезе. Достигнув просветления, Махавира проповедовал свое учение около тридцати лет. Его ученики понесли учение в мир, скитаясь и терпя раз-нообразные лишения, вполне в духе джайнизма. За четыре века скитаний ученики растеряли все свои священные кни?ги. Учение перестало быть единым - каждый из учеников привносил что-то свое, но суть оставалась прежней.

– Я что-то не улавливаю связи религии далекого Востока с нашей верой. Хотя есть нечто схожее - это возник?новение множества ересей из единого учения!
– Въедливо заметил Полиевкт.

– Браво, Полиевкт! Ты уловил общую тенденцию разобщения, без единого управляющего и направляюще?го центра, - похвалил нового патриарха Константин.
– А связь с нашей религией находится перед глазами, хотя и старательно замалчивается. Давай теперь вместе взгля?нем на то, что проповедовали джайны.
– Константин сделал паузу, давая собеседнику собраться с мыслями.
– Конечно же, отмену всех каст и свободу выбора. Бог мо-жет быть добрым и строгим, спасающим и карающим. Он все видит, а дальше судьба человека зависит только от самого человека, каковы его мысли и поступки - таким и будет к нему Бог. А разве не учит нас Христос: "Что посе-ешь, то и пожнешь"?