Шрифт:
***
В третий раз Кьет пришел поздно ночью. В этот раз Шелор был трезв. Он молча смотрел в открытое настежь окно. Горящая на столе лампа тускло освещала комнату. Советник ударом ноги распахнул дверь и влетел вихрем. Он развернул Хранителя лицом к себе и заорал прямо в лицо:
– Сволочь ты! Мы уже не можем этого выносить! – Кьет был перепачкан кровью, рукава рубашки закатаны до локтей, брюки в саже, - я твой Советник! И я требую от тебя выполнения долга! Она же умирает! Ребенок убивает ее и себя!
– Я знаю, - совсем тихо и абсолютно спокойно ответил Шелор, - я даже окно открыл, чтоб лучше слышать, - словно подтверждение этого из окна донесся глухой женский крик и затем стон.
– Проклятие Пироса!* Ты обезумел? – оторопело сказал Советник, - это же твой ребенок! Твоя плоть и кровь! Пусть ты ненавидишь Миранду, но невинное дитя не причем…
– Я приказывал не произносить никогда это имя! – Хранитель сбросил с себя руки друга, - мне не нужен этот ребенок! Пошел вон отсюда! Ты мешаешь мне наслаждаться ее криками!
– Шелор… это убийство… это не прощается даже Хранителю, - Советник сказал это в пол и развернувшись ушел.
***
На рассвете, уже совсем слабые крики жены, оборвал треск загоревшегося дома. Пламя вырвалось из окна ее спальни и лизнув крышу, помчалось покорять деревянные стены. Из дома выскочили слуги, те, кто помогали роженице, остальные ушли еще вечером, не в силах вынести крики. Огонь распространялся быстро, старое дерево трещало и разваливалось на глазах. Хранитель ждал этого, знал, что конец будет именно таким. Глядя, как огонь уничтожает его дом, он не испытал не единой капли сожаления или огорчения. Он был рад, что вместе с женой умирает дом, в котором он познал столько горя. Он не мог отомстить лично, но Судьба отомстила за него! Смерть пришла за его вероломной женой и ее мерзким ребенком!
Сноп искр взвился ввысь в том месте, где когда-то было парадное крыльцо. Хранитель пригляделся и опешил. Из огня вышел огромный ящер, его чешуя в лучах предрассветного солнца казалась иссиня-черной. Величавой походкой древнее существо покинуло горящий дом. Передними лапами он прижимал что-то к своей груди. У Хранителя бешено заколотилось сердце, он пытался рассмотреть, что тот несет. Морозное утро пронзил крик младенца.
* Проклятие Пироса. Пирос (другое название «пирит») – камень, дающий небывалые силы, но в случае длительного ношения толкает носящего на преступления. «Проклятие Пироса» стало популярным выражением в горном мире, означающее крайнюю степень негодования, возмущения.
Глава 1
27 лет спустя
– Хранитель! К тебе еще один посетитель, - раздался голос дежурного.
– Сколько их там еще?
– устало спросил хозяин.
– Любимый, ты устал, - Архана положила свою нежную маленькую ладошку на старую, но еще крепкую ладонь Хранителя, - давай завершим на сегодня, как раз время ужина.
– Всего одна осталась, - ответил дежурный, глядя в пол.
– Одна? Ты сказал одна? – воскликнула Архана, - это что, женщина?? – ее красивое лицо исказила гневная гримаса.
– Хм, интересно, - безразлично протянул Хранитель, - не кричи так громко, Сияние мое, голова болит, - обратился он ласково к сидящей рядом любовнице, и продолжил, повернувшись к дежурному, - по какому вопросу?
– Сказала по личному, - пожал плечами молодой солдатик, - это Безликая.
– Отшельница??? – уже вместе воскликнули Хранитель и Архана.
– Она самая. Вся замотанная такая, - дежурный отвечал, не поднимая головы, боясь, что женщина Хранителя увидит ликование в его глазах, он из всех сил изображал безразличие, - так что ответить? Пусть придет через неделю или примете?
– Любимый… - начала женщина, повернувшись лицом к Хранителю, рядом с которым восседала на троне в приемной зале, но он не дал ей договорить, перебив:
– Веди, отшельниц не отвергают, это невежливо! – затем повернулся к любовнице и произнес: - тебе нечего переживать, Сияние мое, забыла разве, что их чары на меня не действуют? Тем более отшельница и хамгаАла – не одно и тоже. – на его немолодом лице заиграла задорная улыбка. Дежурный развернулся и неторопливо пошел выполнять приказ Хранителя Тринадцатой Заставы, хотя очень хотелось пуститься бегом.
***
В зал вплыла она, именно вплыла, не вошла, словно памятник, который ввезли на невидимой тележке. Отшельница, в голубом плаще с капюшоном и плотной вуалью на лице, слегка кивнула головой в знак уважения, но не поклонилась. Гордая, как и положено отшельнице. Хранитель недоумевал, что могло от него понадобиться самой служительнице Двух Богинь. Обычно к ним обращаются, а не наоборот.
– Приветствую тебя, Хранитель Тринадцатой Заставы! – раздался ее звонкий мелодичный голос, от чего Хранитель искренне удивился, ожидая услышать каркающий старческий.