Она даже не посмотрела в сторону Блара. Просто кинула свою кружку. Это шокировало всех. Снова без исключений.

Напиток выплеснулся на приютскую одежду, обжигая. Наверняка обжигая.

Кружка разбилась возле него, выплёскивая остатки кофе на ноги в дешёвых сандалях.

Она просто ушла. Ушла, оставив аромат кофе витать среди ужаса сирот.

Уже вечером она прошла мимо с совершенно такой же. Как обычно. Словно это не из-за неё парень отправился в больницу с ожогами.

Он нашёл дом Мраксов. Нашёл дом Реддлов. Поганый магловский отец и его поганые родители. Он их убил. Просто. Ещё один хоркус. Это было великолепно.

Оказавшись в грязном доме своего покойного деда и встретившись с обезображенным дядей, Том продрог от отвращения.

Он бросил его мать. Тот, чьим именем его все называли. Том ненавидел его.

Он узнал о медальоне Слизерина. Забрал кольцо Певереллов. Избавился от ненавистного отца и пропитавшегося спиртным дяди.

Теперь ему ничего не помешает обрести могущество.

Она открыла дверь, даже не удосужившись постучать.

Джейн. В дорогой серой юбке и такой же небесно-голубой рубашке. Дорожный плащ свободно свисал до пола, обвивая фигуру.

Прежде Том видел её только в пижаме и школьной форме.

— Ты…

Идеальная причёска была слегка растрёпана. Том посмотрел в тёмные глаза и слегка вздрогнул. В них было столько злобы и ярости, что дышать становилось тяжело.

Она отличалась от обычной себя. Даже запах кофе, вскруживающий голову и не дающий спать ночами, теперь отдавал алкоголем.

Дорогим. В этом не было никаких сомнений.

Том часто ловил этот запах у Эйвери и Лестрейнджа, возвращающихся поздней ночью из Хогсмида.

— Жалкий вор, — прошипела она, сжимая свои тонкие бледные пальцы в маленькие кулачки. — Убийца.

Тома словно ударили по голове.

Откуда она узнала? Он сделал это всего несколько часов назад.

— О чём ты? — как можно спокойнее поинтересовался он. Магию нельзя было использовать, если тебе не было семнадцати. Без магии он сильней.

— Мне нет дела до жалкой грязнокровки, на которую ты натравил змею Салазара, — ядовито выплюнула она, делая шаг вперёд. — Но ты полез туда, куда не нужно было. Посмел забрать то, что трогать было нельзя.

Том медленно поднялся с кресла. Он не знал, что ему делать с этой наглой девицей. Хотелось убить её, хотелось пытать. Хотелось заставить забыть о том, что она знала.

— Откуда у тебя это кольцо?

Реддл молчал.

— Верни.

— Это моё кольцо, — усмехнулся он, пытаясь скрыть страх и злобу.

— Лжец!

Удар по щеке. Казалось, она вложила в него все свои силы.

Он прижал её к стене, крепко держа запястья чуть выше головы.

— Ты грязный лжец, Реддл.

Ненависть. Он просто тонул в ней. Так много её было в этих тёмных глазах.

— Прекрати, — зашипел Том. Прямо в это яростное лицо.

Она не пыталась освободиться, она пыталась убить его своими глазами.

Запах кофе. Запах алкоголя.

Они смешивались в воздухе, дурманили его разум. Заставляли тонуть в сладкой истоме.

Тёмные глаза, покрытые пеленой ярости. Она была зла. Была пьяна. Том тоже чувствовал опьянение, но не от алкоголя. От этой невероятной близости.

— Ты пожалеешь, если не уйдешь с моего пути.

Она говорила так уверенно. Словно весь мир был в её руках.

Он почему-то знал, что она никому не расскажет правду о наследнике. Наверное, потому что она не любила рассказывать.

— Я тебе ничего не должен, Мориарти.

Не менее уверенно. Нагло. С вызовом. Игнорируя свои желания.

— Кто ты такой, чтобы мне мешать? — зашипела она, поднимаясь на носочки.

Хотела казаться равной, но едва доставала макушкой до его носа. Том усмехнулся своим мыслям.

— Ты не истинный наследник, — продолжала она. — Жалкий полукровка. Если бы Слизерин узнал о твоём существовании, тебя бы не стало.

— Молчи, — шикнул Том, ещё сильней прижимая к стене тонкие запястья. Почти до хруста. — Лучше молчи… — прошептал он ей на ухо.

— Верни кольцо!

Она дёрнула руками, тщетно пытаясь вырваться. Перевела взгляд на его правую руку, вглядываясь в украшение.

Так бессовестно открывая свою бледную шею…

Он коснулся её губами. Невесомо. Вызывая на её коже мурашки. Это безумно льстило.

Он не мог понять почему делает это. Почему так осторожно касается её кожи, почему отпускает запястья.