Через три дня я снова пришла в кабинет главного редактора. Алла Викторовна восседала за столом. Но не за монитором. Тот стоял в стороне. Подруга, по всему, закончила работу на тот момент и занята была своим макияжем. Что скажешь, имела право. До окончания рабочего дня оставались считанные минуты, а еще было понятно, что свою ежедневную программу дел успешно выполнила, иначе горбилась бы с текстом. Она у нас была трудоголиком, возможно, именно поэтому в личной жизни у Алки не складывалось, раз семья уступала первенство карьере.

– Закончила? – Спросила меня, не отрываясь от зеркальца, нанося помаду на красиво очерченные губы. – Вот и молодец. Я в тебя верила. А ты не подвела.

Тут она закончила свое занятие и отложила косметичку в сторону. Подняла глаза на меня и замерла в растерянности.

– Господи! Люся, что с тобой? Ты сейчас на себя не похожа. Садись-ка, давай. А сама ты себя видела? Бледная, осунувшаяся. Что случилось? Полина здорова? Это хорошо, раз так. Тогда что? В чем причина? Не томи, говори. Не перечислять же мне, в самом деле, всех твоих родных и близких.

– Ничего не случилось, Алла. Не вяжись ко мне. – Вздохнула только и собиралась покинуть ее кабинет.

Не тут-то было. Подруга успела выпорхнуть из-за стола, обежать его и перекрыть мне путь к отступлению. Увидев, что она закрыла дверь на ключ, вздохнула еще раз и пошла, чтобы сесть в кресло для гостей.

– Рассказывай. Что у тебя произошло? – Алла уселась в кресло напротив.

– Вроде, и говорить не о чем… Только… Только жизнь моя, Алка, кончилась.

Сказала, и внутри меня, вроде как, плотину прорвало. Но не только в груди, еще и из глаз покатились крупные такие слезинки. Сначала по одной, а потом просто неиссякаемым потоком.

– Не пугай меня так! – Подруга взяла в свои ладони мои холодные сжатые кулачки и принялась их поглаживать, согревая. – Мы сейчас с тобой поговорим, и ты поймешь, как глупо было такое утверждать. Что случилось, Люсьенчик?

– Игорь меня разлюбил. – Еле смогла это выговорить, так давилась и словами, и слезами.

А еще глянула украдкой в лицо подруги, и захотелось совсем перестать дышать. Алла сначала вся как дернулась, вжалась в спинку кресла и опустила голову так низко, что глаз ее видеть не могла. Но рук от меня не убрала. Поэтому через прикосновения ощутила дрожь ее пальцев.

– С чего ты пришла к такому выводу? – Спросила она, а получилось как-то глухо.

– Думаешь, фантазирую от нечего делать? – Горечи в голосе было столько, что даже самой сделалось неприятно, надо было быстрее брать себя в руки.

– И все же?!

– К какому выводу должна была прийти, если он не ночует дома?

Ну, вот, все и сказала. Произнести вслух то, что колом сидело в душе, было совсем непросто. Думала, как только у меня это получится, так боль, если не отпустит совсем, то хоть немного утихнет. Ничуть не бывало. Наверное, стало даже хуже.

– Что значит… Постой! С какого это времени началось? Тогда, на дне рождения, вроде, все у вас было, как обычно.

– Ничего не как обычно! – Я вся как закипела.

– Тихо, тихо! Уймись. Давай по порядку.

– Что тут рассказывать? В ту ночь Игорь остался еще дома. Но ко мне не прикасался. Понимаешь?! А утром… как-то молчком, точно не хотел со мной встречаться… вышел из квартиры и не вернулся.

– Ничего не понимаю…

– Я тоже! – Вот, опять я повысила голос.

Это никуда не годилось. Алка-то здесь была ни при чем, так что же я на ней-то срывалась? Пробовала себя урезонить, а руки мои при этом противно так дрожали, а саму меня бил озноб. Пришлось обхватить себя за плечи. Алла пересела на подлокотник моего кресла и стала поглаживать мою ссутулившуюся спину, помогая успокоиться.

– От него были какие-то вести?

– Да. Позвонил в тот вечер и сказал, что задержится на работе, возможно даже заночует. На следующий день тоже позвонил, обычным таким своим голосом сообщил, что у него все в порядке, просто попался очень сложный случай у очень важного пациента. Сказал, что я должна понять, как ему важно все держать под контролем. Вот и все.

– Как это все?! То одна ночь вне дома, а то… Ладно, извини. Или… раз уж пошел такой разговор… такое уже бывало? Что не приходил ночевать?

Я качнула головой и опустила ее совсем низко, чтобы видеть только свои колени.

– И что тогда говорил?

– Ничего. Просто заранее меня предупреждал, что будет ночевать в клинике.

– Да! Порядки у вас! – Всплеснула Алла руками. – А почему же на этот раз ты переполошилась? Ответь.

– Я что-то чувствую… понимаешь ли, в этот раз что-то другое.

– Нет, дорогая моя, не понимаю. Мне такое не дано. Да, не приди мой муж ночевать! Убила бы, а потом выгнала. Нет, сначала выгнала, а потом убила бы. Или что-нибудь еще сделала, но мало ему не показалось бы.