Повинуясь приказу Мукуро, потолок расцвел нежными цветами сакуры. Кея дернулся, как от удара и проводил упавший рядом с ним лепесток ошарашенным взглядом. Тсуна испуганно уставился на друга, ведь у того была болезнь Сакура-кура. Рокудо медленно подошел к Кее и, наклонившись, заглянул ему в глаза.

— Ну же, встань на колени, — наслаждаясь превосходством, едва не промурлыкал иллюзионист. Хибари пошатнулся и начал заваливаться вперед. Тсуна злобно уставился на Мукуро и хотел было броситься к нему, но его остановил Хаято, схватив за запястье. В это время Кея, что есть силы, ударил Рокудо в живот тонфа.

— Ха, ты слишком самоуверен! — сказал Хаято. — Я получил от Шамала противоядие, теперь сакура ему не страшна!

— Оя? — как-то даже растерянно выдохнул Мукуро прежде, чем отлететь на несколько метров от сокрушительной серии ударов тонфа. Кея победно улыбнулся, когда тело иллюзиониста упало на пол. Сакура пропала. Мукуро не шевелился.

— Неужели… все закончилось? — Тсуна с надеждой посмотрел на репетитора.

— Да, — кивнул он. — Однако ты был бесполезен, — киллер сложил руки на груди и недовольно уставился на ученика.

— Да отстань! — махнул на него рукой Тсуна и побежал к Кее. — Ты как? — Хибари не ответил. Почувствовав знакомую теплую маленькую ладошку, он покачнулся и упал в заботливые руки лучшего друга. Тсуна тут же принялся осматривать его тело и оценивать, насколько все плохо.

— Он боролся наполовину бессознательно, — рядом присел Реборн и помог шатену перевернуть Кею на спину. Сзади, ковыляя, подошел Хаято. — Скоро прибудет мед. команда Вонолы.

— Гокудера-кун, присядь, осталось продержаться еще немного, — Тсуна тут же захлопотал около друзей, переживая за их ранения больше, чем они сами.

— Мед. команда вам не понадобится, — слабый голос Мукуро заставил Тсуну вздрогнуть. — Выживших не будет, — ледяным тоном сказал он, сжимая в руке пистолет, направленный на шатена.

— Босс, назад! — вмиг вскочив на ноги, Хаято закрыл своим телом Тсуну и достал динамит. Однако Мукуро не выстрелил, под удивленные взгляды он приставил пистолет к своему виску.

— Прощайте…

Выстрел.

Мукуро упал на пол и перестал шевелиться. Реборн странно хмыкнул, но ничего не сказал. Гокудера же отвел взгляд в сторону:

— Не могу поверить, что он сделал это…

— Скорее всего он решил, что лучше умереть, чем быть схваченным, — киллер пожал плечам. Он не в первый раз видел смерть, можно сказать, что они ходят рука об руку.

«Что это… за чувство?» — Тсуну парализовал липкий страх, он дрожал. Но почему, не знал. Какое-то странное чувство, будто смерть совсем рядом, будто она своей костлявой рукой сжимает его горло. Парень прижал руку ко рту, тошнота подступала. Воздуха перестало хватать. Да что это такое?!

— С Мукуро покончено? — слабый голос Бьянки вывел Тсуну из мыслей. Шатен обернулся с улыбкой и подошел поближе к девушке.

— Как я рад, что ты очнулась!

— Сестра! — не менее радостно крикнул Хаято, тоже приближаясь к Бьянки.

— Не подашь мне руку, Хаято? — что-то заставило Тсуну вздрогнуть от слов девушки. Страх, отступивший на какое-то время, вернулся, усилившись во много раз. Интуиция в голове заревела раненным зверем.

— Ну… ладно… — сконфуженно произнес Гокудера и протянул сестре руку.

— Нет, стой! — выкрикнул Тсуна раньше, чем подумал. Реборн и Хаято удивленно уставились на него, а подрывник так и застыл с протянутой рукой. Бьянки внезапно схватила ее и, потянув на себя, заставила брата наклониться. Тем самым наконечником трезубца Мукуро она порезала щеку Хаято.

— Ты что делаешь? — отскочив от нее, закричал Гокудера.

— И правда, что я делаю? — Бьянки посмотрела на оружие в своей руке и перевела взгляд на Тсуну.

— Бьянки, ты только что ранила своего брата. Что с тобой? — Реборн присел перед девушкой и взял ее лицо в свои ладони. Бьянки дико улыбнулась и попыталась задеть еще и Реборна, но киллер уклонился и отошел на пару шагов.

— Это контроль сознания? — спросил Тсуна, пытаясь справиться с тем ужасным чувством. Выходило не очень, точнее совсем никак.

— Не похоже, такое чувство, что ее кто-то захватил, — Реборн внимательно осмотрел бледного, как мел, ученика. Тсуна слабо улыбнулся и кивнул, показывая, что в порядке. Киллер бросил на него недоверчивый взгляд, но ничего не сказал.

— О чем вы? — Бьянки улыбнулась и протянула руку, незанятую оружием, к Тсуне. — Это же я.

«Нет, это точно не Бьянки…» — думал Тсуна. Интуиция настойчиво звенела в голове, но парень не понимал. Решение было где-то на поверхности, где-то совсем рядом. Бьянки кто-то контролировал, она сама никогда бы не ранила брата. К тому же с такой раной она и двигаться вообще не должна. Ее проткнули трезубцем! Как она еще и улыбается? Боль должна быть невыносимой.