Однако, хотя Реехей теперь мог видеть Луссурию, ему все еще не удавалось задеть его. Вариец был слишком быстр и на голову превосходил боксера в опыте. Как бы ни старался, Реехей не мог совладать с ним. После каждой своей атаки он оказывался лежащим на полу ринга с все новыми повреждениями. В ходе одной из таких атак он наткнулся на металлический наколенник здоровой рукой и повредил ее почти так же сильно, как до этого левую. Казалось, что в тот миг исход стал предрешен.

— Братик! — будто из неоткуда выбежала Киоко, следом за которой показалась и Кана. При приближении девушек Тсуна шарахнулся в сторону, не сумев вовремя сдержать себя. Парень случайно налетел на Мукуро, который, будто не замечая откровенной паники в карамельных глазах, помог ему устоять на ногах. Тсуне потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки и натянуть на лицо маску, скрывающую его страх перед девушками. Шатен отошел от Мукуро, перед этим скупо поблагодарив и мастерски избегая зрительного контакта. — Братик, ты же обещал больше не драться! — между тем кричала Киоко, прижимая к груди сжатые в кулачки руки.

«Она серьезно думает, что это обычная драка?» — мелькнуло в голове Тсуны, пока он поражался не то глупости одноклассницы, не то наивности и корил себя за свою несдержанность.

— Когда мне разбили голову, я пообещал тебе… — с трудом поднимаясь на ноги, начал Реехей, — я пообещал, что ты больше не заплачешь по моей вине… — занимая оборонительную стойку, боксер не сводил взгляд с противника, но обращался к сестре, — но тогда я добавил, что это будет потому… — Реехей глубоко вдохнул, концентрируя силу в правом кулаке. Луссурия, не дожидаясь окончания разы, перешел в атаку: — что я больше не проиграю!

Удар неистовой силы пришелся на наколенник варийца. На миг будто время замерло. Все смотрели на боксера и его противника и гадали, чья же атака окажется сильнее. Тсуна видел, как по руке Реехея с новой силой потекла алая жидкость. Киоко испуганно расширила глаза и прижала ладони ко рту. Сзади ее за плечи обняла Кана, также не сводившая взгляда с ринга.

Лишь спустя долгие несколько секунд, Тсуна и его Хранители, смогли наконец радостно закричать. Удар Сасагавы разбил в дребезги металлическую защиту Луссурии, а сам вариец отлетел на другой конец ринга. Противник Реехея не шевелился. Боксер вскинул руку вверх, ведь это могло означать только одно: победа!

Первый бой завершился победой Сасагавы Реехея!

========== Часть 3. Глава 9. Приоткрытая правда ==========

Тсуна, затаив дыхание, смотрел на ринг, где пару мгновений назад Рёхей отправил в полет Луссурию. Даже не верилось, что такое вообще могло произойти, ведь за весь бой боксеру ни разу не удалось задеть противника. В первый момент Тсуна подумал, что глаза подводят его, и он видит лишь то, что ему хочется. Однако нет, Рёхею действительно удалось нанести сокрушительный удар по Луссурии.

— Он смог! — вдруг выкрикнул Тсуна, улыбаясь.

Казалось, что его слова сняли со всех какое-то оцепенение. Хранители шатена тут же загомонили, выкрикивая поздравления и похвалы. Рёхей улыбался, с ринга глядя на друзей, выглядел он при этом донельзя довольным, ведь смог одолеть настолько сильного врага. Варийцы же лишь презрительно ухмылялись, смотря на своего поверженного товарища. Внезапно Тсуна ощутил, как его до костей пробирает какой-то необъяснимый холод. Вся радость победы вмиг улетучилась под давлением липкого страха, заполнившего все мысли парня.

Тсуна нервно оглянулся, но не обнаружил ничего, что могло бы быть источником опасности. Его взгляд прошелся по друзьям, затем по врагам, однако интуиция молчала. Глаза шатена на миг встретились с глазами Киоко, и хотя Тсуна едва удержал себя от того, чтобы в панике отскочить от девушки, опасности от нее он так и не почувствовал. Это было странно. Ведь что-то же заставило его нервничать. Но если это не враги, что стоят перед ним, не друзья, от которых опасность и не может исходить, тогда кто же это?

Тсуна настолько погрузился в мысли, что едва не пропустил тот момент, когда Луссурия пошевелился и с каким-то странным блеском в глазах встал и принял защитную стойку. Мужчина был напуган и явно паниковал. Это читалось в каждом его движении и слове. Он попытался вновь сразиться с Реехеем, но прежде, чем смог что-либо сделать, ему в спину выстрелили собственные товарищи. А точнее огромный робот, что стоял позади варийцев.

На несколько минут на поле боя опустилась тишина. Казалось, даже время замерло. Никто из друзей Тсуны, как и он сам, не мог предположить, что такое случится. Хранители шатена переглядывались, будто ища в глазах друг друга подтверждение тому, что все это неправда. Но, к сожалению, глаза их не обманывали — Луссурия действительно истекал кровью после чудовищного выстрела. Это было просто безумие! Как можно атаковать своего товарища, да еще и в спину? Зачем вообще делать это? Так думал Тсуна и все его Хранители.

После выстрела в рядах Варии послышались смешки, а на их лицах ее членов появились едкие усмешки. Увидев это, Тсуна скривился и отвел взгляд в сторону: он просто не мог смотреть, как варийцы смеются над своим поверженным товарищем. Это было ужасно, и до боли напоминало поведение матери. Она тоже всегда наслаждалась неудачами Тсуны, но она еще получала неописуемое удовольствие от того, что сама причиняла ему боль. Ей нравилось смотреть, как ее сын корчится от ран и размазывает по лицу слезы, перемешанные с кровью, она любила слушать его крики и, конечно, она испытывала истинное счастье, когда ей удавалось довести Тсуну до истерики. Шатен помнил, как не раз, и не два, после особенно сильных ударов Наны, он начинал громко смеяться, дрожа всем телом и стараясь стереть слезы, что непрекращающимся потоком лились из глаз. В такие моменты его сознание будто уплывало, он как бы смотрел на все со стороны, не имея никакой возможности что-либо сделать. Тсуна хотел бы навсегда забыть эти ужасные дни, но никак не мог — его постоянно мучили кошмары, где он раз за разом переживал все те ужасы, что творила с ним Нана.