– Перегруз, - предположил Гаринча.

– Я тоже остерегался, - вздохнул Чуракин.

Последовательно избавились от трудов Эйнштейна, Карла Маркса, Корана, Торы, Библии. Оставили Швейка для чтения вслух во время перелёта. Но лампочка продолжала мигать. Тогда Гаринча с неохотой расстался с "вечным двигателем". Нет результата. Тёти Фенины пирожки пока не трогали. Елисей Иванович выбросил коврик, на котором предполагал спать.

– А что у вас за тяжесть в коробке?
– спросил инженер.

– Утюг, в подарок альдебаранам, - пояснил сторож.

Избавились и от утюга; всё одно перегруз. Посмотрели друг на друга. Понимали, кому-то надо покинуть корабль. Да и кресел-то три: у альдебаранцев всё рассчитано. Гаринча высказался сразу и решительно:

– Без меня никак. Вот свет погаснет, что вы будете делать?

– Лампочку заменим, - быстренько ответил Ферарий Ильич.

– А где вы тут видите лампочку?
– этим вопрос Гаринча поставил всех в тупик.

Свет шёл неизвестно откуда.

– Ну, а вы что сделаете?
– полюбопытствовал Елисей Иванович.

Николай Эмильевич усмехнулся и вытащил из кармана фонарик.

– Какое простое решение проблемы!
– воскликнул Кварк.

– То-то же, - торжествующе заключил инженер.

Затем учёные мужи - философ и квантовый физик - не сговариваясь, посмотрели на сторожа. И Кварк первым насмелился озвучить возникшее у них сомнение:

– Собственно, а вы с какой целью устремляетесь на Альдебаран, Елисей Иванович?

Вот те раз! Чуракин об этом как-то и не задумывался.

– Да, будьте любезны, ответьте, - подхватил Верхогляд.
– Скажем, по прибытии надо будет провести пресс-конференцию. И что вы скажете по случаю встречи двух цивилизаций?

– А вы?
– как обычно, вопросом на вопрос ответил сторож.

– Да я-то готов хоть два часа речь держать.

– Елисей Иванович, а позвольте узнать, какое у вас образование?
– насел физик.

Только Гаринча ничего не сказал, он стоял, играясь с фонариком, и ухмылялся. Его кандидатура сомнениям не подлежала.

– Да уж, я академиев не кончал, - признался сторож.

– А конкретно?
– наседал Кварк.
– Что вы закончили?

– Четыре класса в сельской школе. Четвёртый - как раз в тот год, когда Гагарин в космос полетел. И я, охваченный всенародным энтузиазьмом, написал письмо, что тоже хочу в космос. Хоть кем, хоть в качестве кочегара.

– И что?
– спросили трое мужей с высшим образованием.

– Моя мечта сполнилась частично. Кочегаром я-таки стал. Но только не в космическом корабле, а в котельной нашего района. И вот сейчас, наконец-то!

– Увы, Елисей Иванович, кочегар в полёте не нужен, - осадил его инженер Гаринча.
– Тут совсем другие технологии. Даже дров некуда подкладывать.

– Как же так, - расстроился Чуракин.
– Я первый поверил, что вырастет летательная тарелка. А если б не поверил, так наверняка вырос обыкновенный патиссон.

– Остаётся только поблагодарить вас, Елисей Иванович, - тактично сказал философ Верхогляд.
– Но сами посудите, всё же будет лучше, если земную цивилизацию представим мы, дипломированные учёные, почетные члены нескольких академий.

– Эх!
– огорчённо вздохнул сторож и, осознав собственное невежество, покинул корабль.

Он присоединился к группе провожающих и с печалью смотрел на своё детище, дожидаясь старта. Но не тут-то было! Аргонавты опять открыли люк. Оказывается, красная лампочка не перестала мигать. Больше того! Без Елисея Ивановича недовольно заверещал скрытый за панелью динамик.

– Вернитесь, - сдались члены экипажа.
– Без вас никак. Очевидно, альдебаранцы запрограммировали интеллектуальное зерно на ваше обязательное присутствие.

– То-то же!
– довольно сказал сторож.
– Пущай кто-нибудь другой выйдет.

Никто не хотел выходить, и тогда Елисей Иванович сказал физику:

– Ферарий Ильич, вы же сколько раз твердили, что эксперимент - основной инструмент в познании природы. Дак в качестве эксперимента и выйдите.

– Хорошо, - согласился Кварк.
– Я, конечно, за эксперименты. Только для их полноты требую соблюдения очереди. Пусть первым выйдет Дарий Богданович.

Они немного поспорили, устанавливая очередь, но эксперимент произвели. И при отсутствии любого из них лампочка переставала мигать. Кому-то из двух надлежало покинуть борт корабля. Они опять заспорили, выясняя, кто из них нужнее, и спор затягивался. Елисей Иванович предложил бросить жребий. Нехотя кандидаты согласились. Но каким образом? Сторож припомнил, что бывало раньше в котельной, кому бежать за поллитрой, они решали с помощью спичек, выдёргивая по очереди, одну из них укорачивали. Но спичек ни у кого не оказалось. Тогда он взял два пирожка и от одного из них откусил. Вкусно! Затем, разжевав и проглотив откушенное, оба спрятал за спину - в правую и левую руку.