Здесь, на западном склоне Сихотэ-Алиня, преобладал мелкий ельник и пихтач, встречались мертвые и суховершинные деревья, облепленные мхом и прядями лишайника. На заболоченных местах изредка виднелась лиственница, под ней — кусты багульника. Кое-где по склонам росли кедровые леса.

Урожай орешков корейского кедра в этом году выдался хороший, это обычно бывало раз в три-четыре года.

Появилось много белок. Они выбирали орешки из шишек не только на ветвях кедра; чаще белка подгрызала черешок, шишка падала, и зверек «обрабатывал» ее уже на земле. Белки сердито уркали и гонялись друг за другом.

Капланов с любопытством наблюдал, как создавал свои зимние запасы бурундук. Спускаясь с кедра, где он набивал орехами свои защечные мешки, зверек за час двадцать три раза пробежал мимо неподвижно сидевшего человека. Бурундук складывал орехи в норке под корнем дерева, а затем снова торопливо взбирался по стволу кедра за очередной порцией. Однажды он не рассчитал и с довольно большой высоты свалился на землю. Зверек несколько раз перевернулся, полежал без движения, потом вдруг испуганно пискнул и со всех ног бросился в норку.

Капланов расхохотался. Он подошел к складскому помещению бурундука, раскопал его и, выгнав зверька, осмотрел запасы. Здесь было наверно не меньше килограмма отборного кедрового ореха.

От кедра, этого поистине «хлебного дерева», зависела жизнь многих животных в тайге. В кедрачи устремлялись стада кабанов. Часто теперь встречались здесь и медведи.

Вовсю хозяйничали кедровки: они сбивали шишки и, орудуя тяжелыми крупными клювами, дочиста выбивали из них семена.

Лесные мыши и полевки день и ночь шелушили под деревьями упавшие шишки.

В годы урожая кедра тайга словно оживала. Осенью в ней становилось даже шумно: казалось, все ее население трудилось над орехами.

Наступила зима. После первой пороши не стало следов медведя и бурундука. Капланов записал в дневник, что звери залегли в спячку.

В конце декабря установились сильные морозы. Прорубь, которую он сделал на реке (избушка стояла почти на берегу), за ночь глубоко промерзала.

На снегу, даже недалеко от избушки, часто попадались следы зверей: изюбра, лося, кабана, кабарги, росомахи, рыси, лисицы, зайца и многих других. На льду реки пробила тропу выдра.

По следам на снегу он словно в книге читал о событиях лесной жизни. Он мог порой не встретить лосей, но по оставленным ими следам в тайге с достоверностью судил, когда и куда они прошли, какого пола и возраста были звери, кто их преследовал, что с ними произошло.

На этих днях следы рассказали ему об одной лесной трагедии.

Капланов шел по свежему следу крупной лосихи. На снегу отчетливо печатались вмятины от копыт. Когда лосиха спускалась на лед реки, на нее со склоненной ели прыгнул какой-то зверь. Было видно, как лосиха метнулась и, пробежав метров двадцать, упала на лед. Здесь она билась, безуспешно пытаясь освободиться от напавшего на нее зверя. Снег кругом пропитался кровью, но следов хищника Капланов так и не нашел.

Кто же напал на лосиху?

Лосихе удалось подняться. Она стремительно бежала по льду реки, пока не провалилась в полынью. Только здесь впервые показались следы ее мучителя. Хищник соскочил с лосихи и, пока та пыталась выбраться из воды, нетерпеливо кружил вокруг полыньи. Оставленный им след напоминал отпечатки лап молодого медведя. Приглядевшись получше, Капланов догадался — это была росомаха.

Он определил ее вес — около восьми килограммов. Лосиха же весила, пожалуй, не меньше двухсот пятидесяти.

Росомаха на первый взгляд напоминает барсука. У нее длинная темная, похожая на медвежью, шерсть, а величиной этот зверь со среднюю дворовую собаку. Обычно росомаха питается мелкими животными, но она не прочь напасть и на крупных копытных.

Росомаха воровски таскает добычу из охотничьих капканов и нередко в поисках поживы забирается даже в лесные избушки. За это охотники очень не любят росомаху и не пропускают случая рассчитаться с ней.

Капланов установил, что лосиха сумела выскочить из полыньи, и, очевидно, в этот момент росомаха снова прыгнула ей на спину.

— Вот ведьма! — огорченно выругался Капланов.

Пройдя по следу дальше, он понял, что лосихе удалось сбросить с себя хищника. Капланов даже повеселел. Теперь лосиха убегала от своего преследователя по глубокому снегу. Но росомахе глубокий снег в лесу нипочем, широкие лапы ее почти не проваливались. Она не отставала, а у лосихи кровоточила рана. Было видно, что она, теряя силы, замедляла свой бег…

Капланов долго шел на лыжах по следам погони. Росомаха гналась упорно, не делая передышки. Наконец, она довела лосиху до полного изнеможения. Та упала в снег, и это был конец.