— А ты?

— Что я?

— Где будешь спать?

— На полу, — ухмыляется Смельчак.

— Спасибо тебе. — Я тяну руки к Илье и крепко обнимаю его. Он неуверенно кладет свои ладони мне на спину и тяжело вздыхает.

— Давай спать, — отстраняясь, произносит он.

Я забираюсь под одеяло, наблюдаю, как Мистер Обояшка-Добряк накачивает матрац, застилает его и выключает свет.

— Доброй ночи, Илья.

— Доброй ночи, Миа.

Я закрываю глаза, хочу подумать о произошедшем, но темнота затягивает меня, и я чудом засыпаю.

Утро я встречаю в обнимку с унитазом. Меня выворачивает наизнанку уже второй час. Эта безжалостная пытка лишает меня остатков сил.

— Миа, ты в порядке? — раздается голос Ильи за дверью. Конечно! Я разбудила его.

— Нет, — жалобно скулю я.

— Я войду?

— Да, входи. — Дверь распахивается, Илья перешагивает порог. — Выглядишь плохо.

— Мне и есть плохо. Спаси меня, — еле слышно отвечаю я, выпивая очередной стакан воды.

— Миа, можно я спрошу кое-что? — Я киваю. — Ты беременна?

Я выпячиваю на него глаза, и меня снова вырывает. Смельчак роется в шкафчике ванной и извлекает розовую коробочку с надписью «Frautest Express».

Прежде, чем я успеваю задать вопрос, Илья отвечает:

— У меня много подружек, желающих иметь от меня детей. — Он протягивает мне тест и баночку. — Я подожду снаружи.

Не зря я прозвала его Мистер Шок. Как такое возможно?! У этого парня есть решение на все случаи жизни. Однако он может быть прав. Я писаю в баночку, вскрываю упаковку, опускаю в нее палочку, засекаю три минуты и начинаю молиться. В моей жизни сейчас все слишком сложно. Только бы обошлось. Только бы. Я пытаюсь вспомнить, когда у меня в последний раз были месячные, но не могу. Я слишком зациклилась на Константине, чтобы хоть что-то соображать.

— Есть результат? — спрашивает из-за двери Илья. Я опускаю взгляд на палочку и зажимаю рот рукой. Твою мать!

— Миа?

— Да. — Я открываю дверь и показываю ему палочку. — Две полоски.

— Костя? — обеспокоенно спрашивает он.

— Нет! Валера.

— Твою ж! — Илья крутится вокруг себя и проводит рукой по волосам. — Так-так! Ты успокойся, — немного нервно говорит Илья. — Мы это решим. В конце концов, ребенок не виноват, что у него такой папаша.

Я сажусь на диван и поджимаю колени к груди. Наблюдаю, как Смельчак мечется из стороны в сторону, ищет какое-то решение, словно нам по семнадцать, и это он станет отцом. Я так устала.

— Илья, — зову я, но он продолжает что-то бормотать. — Илья!

— Что? — Он резко останавливается и испуганно смотрит на меня.

— Можно я посплю?

— Конечно! — восклицает он и помогает мне укрыться. Потом садится на край дивана и уже спокойным, уверенным тоном добавляет: — Ты не одна. Если будет нужно, я тебе помогу.

Я хочу сказать, что благодарна ему, но усталость сильнее.

Когда я снова просыпаюсь, рядом сидит Константин и смотрит на меня своими красивыми глазами. Я моргаю, но он не исчезает.

— Привет, — хриплю я.

— Привет. — Он улыбается.

— Как ты?

— А ты?

— Уничтожена.

— Разбит.

— Илья?

— Вышел.

Я приподнимаюсь, внимательно гляжу на него. Он здесь ради меня, но до сих пор не мой.

— Прогуляемся?

— Хорошо, — отвечаю я и медленно встаю.

Мы молча идем рука об руку по парку около дома Ильи. Кажется, что сейчас мы могли бы шагнуть навстречу друг другу, но все что произошло, скорее, отдалило нас.

— Ты знал?

— Догадывался.

— Ясно. — Я шумно вздыхаю. — Спрошу кое-что.

— Валяй.

— Если отбросить произошедшее. То есть меня и Виталия. Анжела — твоя первая любовь?

— И единственная.

— Знаешь, тебе повезло.

— Почему?

— Редко кому удается пронести первую любовь через всю жизнь. Я думаю, мы любим по настоящему лишь однажды, остальное копии или подделки. Однако с этим вполне можно жить. Можно даже испытывать счастье.

— Человек склонен к созданию иллюзии. Иначе, человечество бы уже вымерло.

— Да. Только так сердце не бьется.

— А Валера настоящая любовь?

Я замолкаю и смотрю на него.

— Копия.

Он удивляется.

— Не подделка, что уже хорошо.

— Только, теперь, мне важно ощущать, как бьется сердце. Я хочу чувствовать момент и проживать его от начала и до конца. Остальное так ничтожно.

— И ты готова потерять все ради этого?

— Мне больше нечего терять.

— А если отбросить произошедшее?

— Конечно. Это и значит быть счастливой.