Дэнни все еще читал «Принца». Хотя практически запомнил его наизусть, он часто открывал книгу на случайной странице, чтобы испить мудрости человека, который впервые вдохновил его семнадцать лет назад. С тех пор Дэнни прочитал много книг. Он читал все, что попадалось ему в руки: книги сильных мира сего или книги о них самих, их борьбе, их формулах пути к вершине. Он понимал, что сделало Наполеона и Цезаря великими; знал, почему некоторые люди стали героями, а других постигло забвение. Дэнни учился тому, каких ошибок стоит избегать, что нужно делать и прежде всего как управлять людьми.

Он был снова готов к этому сегодня вечером, когда проскользнул сквозь заднюю дверь церкви, где семь тысяч верующих хлопали в ритм гимна. И ожидали, чтобы получить силу Дэнни Маккея.

Дэнни всегда начинал свою проповедь медленно, стараясь почувствовать настроение аудитории, выпуская невидимые щупальца, чтобы проверить почву, приспосабливая свое проповедование к удовлетворению нужд толпы. В Хьюстоне начинался финансовый бум, и люди приходили к Богу или из чувства вины за то, что чересчур быстро заработали слишком много денег, или надеясь с помощью молитв стать тем, кто чересчур быстро заработал слишком много денег. Дэнни только сказал им, какими ужасными грешники они были, а они уже сидели и глотали это, приговаривая: «Аминь» и «Хвала Господу».

Он возбудился сам и возбудил аудиторию. Он потрясал кулаками — и они потрясали кулаками. Он кричал «Аллилуйя!» — и они кричали «Аллилуйя!» Он кричал — и они кричали. Они были похожи на пластилин в его руках — он чувствовал себя непобедимым. Он шагал по кафедре, как будто он обозначал пределы континентов для Бога, и ударял кулаком, как будто сокрушал врагов Бога, и толпа становилась более необузданной, и запах религиозного рвения и раскаяния стал густым во влажном воздухе. Дэнни купался в звуках их приветствий и криков — он был пьян от их поклонения.

Под стеклянной крышей, которую он построил по своему собственному проекту, Дэнни подумал: «Всего семь тысяч сегодня вечером. Но когда-нибудь их будет больше, намного больше».

А затем, прямо посреди его выступления, как раз когда он собирался начать рассказывать людям свою маленькую тайну о наличии прямой связи с Богом, из задней части церкви раздался вопль.

Подумав сначала, что это чрезмерно восторженный кающийся, Дэнни не прервал своего выступления. Но потом внезапно, подобно ряби в тихом водоеме от брошенной в него гальки, люди начали вставать и покатились крики, пока не достигли кафедры.

— Чарли! — кричала женщина. — Чарли, вставай! О боже! Кто-нибудь помогите ему!

Братья Дэнни подбежали к заднему ряду, где обнаружили женщину, стоявшую на коленях на полу и обхватившую руками голову мужчины, лежавшего рядом.

— Ему плохо! — кричала она. — С ним что-то не так!

— Подождите, — послышался другой голос в церкви. — Я посмотрю на него. Не трогайте его.

Дэнни обернулся и увидел лысеющего, крупного мужчину, который протолкался сквозь ошеломленных людей и опустился на одно колено рядом с больным человеком.

— Я доктор, — сказал он притихшей толпе. — Этому человеку, вероятно, стало плохо от теплового удара. Отойдите все, пожалуйста. Дайте ему свежего воздуха.

Когда люди расширили круг, Дэнни спустился с кафедры и пробился сквозь ряды зрителей.

Человек, потерявший сознание, выглядел ужасно. Его лицо было сероватого цвета, губы синие. Дэнни наблюдал, как доктор наклонился к нему и прижал ухо к его груди. Огромная церковь затихла. Семь тысяч человек стояли совершенно неподвижно, ожидая его вердикта.

— Что случилось с моим мужем, доктор? — спросила женщина испуганным голосом.

Он выпрямился наконец, посмотрел на нее печальным взглядом и тихо произнес:

— Мне ужасно жаль, мэм. Ваш муж мертв.

— Нет! — Она упала на тело мужчины и истерично зарыдала.

Дэнни чувствовал, что у него внутри все похолодело. Его проповедь убила человека?

Он поглядел на Боннера, который выглядел не лучше. В церкви было очень много людей. И это был ужасно жаркий вечер.

В то время как все стояли, наблюдая за женщиной, обнимавшей тело своего мужа, несколько человек начали нервно переминаться с ноги на ногу и поглядывать в сторону Дэнни.

Он чувствовал, как пот струится по его спине. Во рту у него пересохло. А затем он понял, что надо делать.

— Мои братья и сестры во Христе! — внезапно вскричал Дэнни.

Они все смотрели на него.

Он поднял руки.

— Давайте помолимся о душе нашего дорогого покойного брата, который умер, конечно же, в милости Божьей!

— Аминь, — сказал кто-то. И это было подхвачено людьми, стоящими вокруг него.

— Давайте преклоним колени, братья и сестры, — кричал Дэнни, опускаясь на колени. — Давайте вознесем хвалу Богу, который забрал у нас нашего брата в этот вечер в состоянии благодати. Конечно, этот человек блаженный!