— Потому что это их дом, и с их стороны было очень мило пригласить нас. К тому же ты выиграла. Так чего же ты жалуешься?

— Я не жалуюсь, Джон…

Он похлопал ее по руке:

— Ты поспишь и почувствуешь себя лучше. Ложись сюда, моя девочка.

Она провожала его взглядом и думала:

«Нет, я не твоя маленькая девочка».

Когда внизу снова раздался раскат смеха, Джессика села на кровать и подумала, что, пожалуй, была права, когда не хотела приезжать сюда. Ее не интересовали Бонни и Рей, не нравилось кататься на лыжах, и теперь она уже почти ненавидела нарды. А дома на рабочем столе ее ждала стопка бумаг. И, несмотря на то что внизу были люди, она чувствовала себя одинокой.

Она посмотрела на телефон и, недолго думая, набрала номер Труди.

— Привет, — ответил голос на другом конце, вы позвонили Гертруде Штайн. Я не шучу, именно так меня и зовут. Сейчас меня нет дома, я покупаю еду своим трем сторожащим квартиру доберманам, но если вы назовете себя или номер телефона…

Джессика повесила трубку. На самом деле, она и не надеялась дозвониться до Труди. Это был, в конце концов, субботний вечер. Она растянулась на постели, накрылась пледом и, прислушиваясь к оживленному разговору внизу, закрыла глаза. И представила Лонни.

Прошло две недели с того удивительного вечера в «Бабочке», но Джессика едва могла думать о чем-то еще кроме этого. Ее фантазия воплотилась в живую реальность. Некоторое время она пребывала в приподнятом настроении, но потом решила, что, раз теперь ее ковбой был реален, он не был больше ее мечтой. Она осознала, что пошла на своего рода сделку и заплатила неожиданную цену. Теперь трудно было перевести его снова в разряд фантазий, зная, насколько он был реальным. Она могла «заказать» его и быть с ним в любое время.

Но… этого ли на самом деле хотела Джессика? Посещать продающего себя мужчину каждый раз, когда она чувствовала себя одинокой или ей просто хотелось заниматься сексом? Решит ли это какие-то проблемы? Или же, напротив, усугубит их?

Все две недели после встречи с Лонни Джессика понимала, что остается неудовлетворенной после секса с Джоном, а это было несправедливым по отношению к нему. Джон ведь не знал, что его сравнивают с профессионалом в любовной сфере. Чувствуя свою вину по отношению к мужу, Джессика отреагировала на их утренний секс с несколько большим энтузиазмом, чем обычно, оттого-то все так неплохо и получилось.

Она заснула, а через два часа ее разбудил Джон, сообщив, что обед готов. Они поели французского хлеба с сыром, после чего решили снова сыграть в нарды. Джессика отпросилась, несмотря на недовольный взгляд Джона, ссылаясь на то, что у нее очень интересная книга, которую она просто не может отложить.

Она ждала Джона в постели и не спала, слушая, как внизу продолжалась игра, рассуждая, правильно ли поступила, что ушла. И когда он наконец тихо пришел в спальню, Джессика решила это выяснить. Он лег под одеяло, и она придвинулась к нему. Он поцеловал ее в щеку и сказал:

— Я устал, детка.

Повернулся на другой бок и уснул.

Пока ее автоответчик принимал звонки, Труди проводила свой субботний вечер в «Пеппис», популярном ночном клубе на бульваре Робертсона. Ее кузина Алексис, подруга-педиатр доктора Линды Маркус, была вместе с ней.

Алексис вышла что-нибудь выпить и поглазеть на толпу. У нее не было намерения привести домой незнакомца, как это могла сделать Труди. Клуб «Бабочка» удовлетворял все сексуальные потребности Алексис, до тех пор пока она не найдет кого-то достойного, на ком можно будет остановиться. Алексис не везло в таких клубах со знакомствами, хотя она была довольно симпатичной женщиной восточноевропейского типа, да и с общением у нее проблем никогда не возникало. Дело было скорее в ее профессии, Алексис давно обнаружила, что мужчин никогда не привлекали женщины-врачи. Скорее это их отпугивало. Возможно, они чувствовали себя уязвленными ее профессионализмом, или же их смущало ее доскональное знание мужской анатомии. По этим причинам Алексис редко знакомилась с кем-то в таких местах. Их интерес к ней моментально охладевал, когда она сообщала им о роде своих занятий.

Но с кузиной она любила бывать везде, потому что с Труди было весело. И приятно было находиться рядом с человеком немедицинской профессии, ведь с ее друзьями-врачами все разговоры неизменно сводились к медицине.

Алексис особенно забавляло то, что сегодня Труди «вышла на охоту». И зачем ей это было надо, когда намного надежнее было пойти в «Бабочку»?

То, чего действительно не знала Алексис, да и вряд ли осознавала сама Труди, был поиск способов осуществления ее фантазии из «Бабочки» в реальной жизни. Ее вечера с Томасом были замечательны, но она же знала, что все это покупалось за деньги. Ни он сам, ни их отношения не были реальностью. Труди хотелось перенести это волшебство в настоящую жизнь, найти живого человека из крови и плоти, которому она сама была бы интересна, и тем самым покончить с поисками. Но проблема заключалась в том, что Труди еще не поняла до конца, что же делало их вечера с Томасом такими замечательными. Со времени ее вступления в клуб она была с несколькими компаньонами, но ни с кем ей не было так легко и приятно. Если бы только она знала, чего ей на самом деле не хватало, чего следовало искать…

Труди могла очаровать любого парня. С таким характером и внешностью у нее в руках были все карты. Труди казалось, что у мужчин вообще никогда не возникало проблем, с кем и куда пойти и чем заняться. И теперь, когда она курила «Виржиния Слимз» и наблюдала за парнем за стойкой, который, в свою очередь, тоже уставился на нее, Труди решила, что ни у одного мужчины не могло даже быть таких проблем, какие были у большинства женщин. Мужчины никогда не искали и не хотели стабильных отношений. Им нужен был только секс — и чем быстрее, тем лучше.