– Это было около года назад, - медленно проговорила я, внезапно очень остро захотев курить, - на меня напали бандиты, а я перепутала заклинания от страха. Вместо сна получился огненный шар. Двоих убило на месте.

– Они кричали?

Я покачала головой, те воспоминания больше не шокировали. Да и не моя вина это была, по большому счету.

– Нет, только пламя гудело. Отвратительнее всего был запах, если тебе любопытно. Сколько тебе лет?

– Пять тысяч шестьсот с чем-то, если говорить о сроке, прошедшем с момента моего рождения. Правда, больше половины этого срока я провел... в не совсем сознательном состоянии.

Неплохо. Мне, например, нет тридцати, но эльфы практически бессмертны, если им не помочь с этой их национальной проблемой.

– Странно, - проговорила я, принявшись сцеплять и расцеплять пальцы, чтобы перестать, наконец, мечтать о сигариллах.

– Что именно?

– Не думала, что вы с вашим образом жизни можете столько протянуть.

– Вообще-то, такое действительно бывает достаточно редко. Из всех моих братьев, сестер и кузенов в живых нет ни одного. Но, считай, у меня к этому талант, - усмехнулся он.

Вызывало уважение. Теперь я окончательно поверила, что мы отсюда выберемся.

– Ты сказала, что изначально не выглядела так. Что изменило тебя?
– продолжил пока что вполне невинную игру дроу.

– Шаггорат.

– Безумный бог драконидов?!
– в голосе послушалось неподдельное изумление с оттенком восхищения.
– Ты серьезно? Его же давным-давно нет в этом мире?

– Уже есть, - не согласилась я, - это очень долгая история...

Скримджой, кажется, задумался о чем-то, потому что я перестала ощущать сверлящий взгляд на затылке.

– Что ты вообще знаешь о Шаггорате?

"Пить с ним весело, - хихикнул нервно Лусус, - так этому и скажи".

– Да почти ничего, - пожала я плечами, - драконидов я пока не встречала, а эльфы про него в основном всякие ужасы помнят, времен еще той войны.

– Не поспоришь, погулял он тогда знатно... Шесть самых крупных городов светлых пропали с карт за три ночи. Гнев его хуже прорыва Хаоса. Эльфы сходили с ума в момент и творили такое, что даже Лосс морщилась и отводила глаза.

– Откуда ты знаешь?
– полюбопытствовала я, борясь с желанием обернуться.
– Ты сам видел?

Он снова чуть усмехнулся.

– Мать моей матери рассказала мне подробности кое-какие.

– Бабушка?

– Мать моей матери, - повторил дроу тоном "и что тебе еще не понятно?"

– А кстати! Ты не знаешь, случаем, кто такой Шаггорат? Вообще? Он безумный бог, но безумный бог - чего?

– О. А вот это - самая большая его тайна. Никто не имеет представления, а знаешь почему? У него нет адептов.

Да? И что? Ощущение, будто читаешь интересную книгу, а последние две страницы оказываются на другом языке - вроде как тебе что-то объясняют, но ни беса рогатого не понятно.

– И что?
– произнесла я вопрос уже вслух.

– Ты хоть училась где-то?
– с сарказмом поинтересовался темный.
– Или так, крестьянкой всю жизнь прожила?

– Я графиня!
– возмутилась я.

– Еще печальнее. Значит, вы даже не интересуетесь окружающим миром. Ладно, слушай. Божество может действовать в явленном мире несколькими разными способами: незримо влиять на что-то, как принцип, который оно собой представляет, создать аватара или через адептов. Зачем разумный служит богу вообще, знаешь?

Я пожала плечами, вспоминая собственную встречу с Шаггоратом, когда я оставила около его статуи бутылку вина, просто потому что мне показалось, будто ему одиноко в той пещере.

– Хочет помочь?

Эльф аж растерял половину своего пафоса.

– Помочь? Богу?

– А что?

– Чаще всего адепт или искренне разделяет принцип своего покровителя, или желает получить от него сил, но важнее всего - ощущать присутствие. Понимаешь, о чем я? Нет? Когда кто-то из подобных существ обращает на тебя внимание, ты ощущаешь это. Как эйфорию, как вдохновение, как некое единение с великими силами, действующими на этот мир. Демонски приятно это, надо сказать, и мистики подсаживаются на это чувство, как и дроу на канал к Дому Боли. По сути, мы все - наркоманы, не способные слезть со своего типа веществ. Так вот, остальные могут сказать очень много о боге по тому, каким бывает его адепт в момент единения, какими силами пользуется, что вообще делает.

– А...
– начала я догадываться.
– То есть так можно понять, даже как выглядит бог? Поэтому потом появляются изображения и статуи?

Эльф тяжко вздохнул.

– Вообще-то, полностью наоборот. Бог - принцип или сущность и все. Это последователи персонифицируют его. Почему, по-твоему, эльфийские боги, например, выглядят как эльфы? Потому что эльфы же их веками как-то представляли. Ну не дварфов же им было изображать, верно?

Я задумалась, пытаясь уложить в голове новую концепцию.