– У них не было никаких объяснений. Он угрожал всех их уволить, но я убедила его этого не делать. Все равно ведь нельзя доказать, по чьей халатности упал этот прибор, поэтому было бы несправедливо увольнять всю бригаду.

– А они исследовали сам светильник?

– Да. Там оказался не закреплен какой-то болт.

– Так это все-таки была чья-то халатность.

– Либо да, либо он развинтился сам.

– Сам развинтился?

– Ну, или что-то в этом духе, – отрезала Кэт. Его скептицизм начинал действовать ей на нервы и пугал, поскольку полностью совпадал с вертевшимися у нее в голове мыслями.

– Гмм.

– Терпеть не могу, когда ты так делаешь!

– Что делаю?

– Хмыкаешь. Этим ты как бы даешь понять, что то, что я сказала…

– Совершеннейшая чушь.

– Тогда какова твоя версия, что ты сам думаешь о случившемся?

– Я думаю, что ты насмерть перепутана и что это не был несчастный случай.

Кэт снова скрестила руки на груди, подсознательно пытаясь защитить себя.

– Бред какой-то. Кому могло понадобиться, чтобы Курт стал калекой?

– Курт?

– Спортивный комментатор.

– Но светильник упал не тогда, когда на площадке находился Курт. Он упал тогда, когда там сидела ты.

– Не хочешь ли ты сказать, что прибор был заранее развинчен, чтобы упасть прямо мне на голову?

– Ага. И ты думаешь точно так же.

– Не воображай, что знаешь, о чем я думаю.

– Легко догадаться. В противном случае ты не выглядела бы как плохо собранная детская головоломка, которая вот-вот распадется.

Зная, что отрицать владевшую ею панику бесполезно, Кэт решила перейти в наступление.

– Ну, предположим, ты прав, но зачем кому-то могло понадобиться сделать меня калекой?

– Об этом я тебя и спрашиваю.

– Я не знаю!

– Но ты догадываешься. – Алекс приложил палец к ее губам, как бы преграждая путь готовым вырваться возражениям. – Я почувствовал неладное еще той ночью" когда ты заметила незнакомую машину, припаркованную возле твоего дома.

– Я просто струхнула, как и всякий другой на моем месте.

– Ты слишком сильно струхнула, – возразил он, – как будто ждала чего-то неприятного. Да ты и раньше вела себя довольно странно. Есть какая-нибудь причина?

– Нет.

– Врушка.

Внезапно Кэт ощутила страшную усталость, как будто силы разом покинули ее тело. Опустив голову, она стала тереть виски.

– Сдаюсь, Алекс. Сегодня мне не хочется пререкаться.

– Почему ты не хочешь рассказать мне, что тебя тревожит?

– Потому что это… – Она замялась. – Потому что я иду домой спать.

Она повернулась и направилась к выходу. Алекс догнал ее.

– Твой дружок все еще гостит у тебя?

– Он не мой дружок. Алекс остановился.

Кэт тоже остановилась, обернулась и со значением посмотрела на него.

– Больше не дружок.

– Понятно.

Они не стали дальше обсуждать тему ее взаимоотношений с Дином Спайсером и направились к выходу из здания, остановившись лишь на мгновение, чтобы пожелать спокойной ночи старине Бобу.

Увидев Алекса, старик просиял.

– Спасибо за автограф. – На его столе лежала раскрытая книга, один из романов Алекса. – Эта литература по мне.

– На здоровье. – Алекс улыбнулся своему новому поклоннику, придерживая для Кэт металлическую входную дверь.

– Ты его подкупил, – обвинила она его, выйдя на улицу.

– Я запасся этим на тот случай, если бы воспоминания о добрых старых временах не дали нужного результата.

– А как ты узнал, что я буду здесь сегодня вечером? Я обычно не задерживаюсь допоздна. – Автостоянка была почти пуста. Даже бригада ночных новостей уже уехала.

– Догадался. Тебя не было дома.

– Ты сначала заехал ко мне домой?

– Рискуя снова нарваться на Спайсера? Ну уж нет. Просто я позвонил, но никто не взял трубку.

– А зачем ты хотел меня видеть?

– Хотел выслушать твою версию происшедшего сегодня в студии.

– Нет, до этого. Почему ты приехал в студию сегодня днем?

Они уже подошли к ее машине. Облокотившись на крышу локтями. Алекс повернулся к ней лицом.

– Чтобы лично извиниться за то, что помял бока твоему… э-э, Спайсеру.

– Ты не особенно его помял, – возразила Кэт. – Я думаю, в основном, ты привел его в замешательство. – Кэт отперла дверцу машины и открыла ее. – Извинения приняты, Алекс. Спокойной ночи.